Возмездие - [33]

— Ты Ито Тсукико, — твёрдо ответил Джиро, присев на циновку. — Член нашего клана и мой внук!

— Внук? Серьёзно? — я раскинул руки. — Интересно от кого? От Акайо? — указал на того.

И вот тогда он не сдержался. Акайо схватил меня за ладонь, резко вывернул, а следом за этим отвесил пощёчину.

— Да как ты смеешь такое о нас говорить? — прошипел тот, впав в бешенство.

— Хватит! — воскликнул Джиро. — Прекратите оба!

Мужчина тут же отпустил меня и отступил. Я выпрямился и посмотрел на них с нескрываемой ненавистью.

— Да, я вижу, кем вы меня считаете, — сложив руки по швам, низко поклонился жиро. — Спасибо вам за всё. Но дальше я сам.

С этими словами вышел из комнаты и направился к выходу.

Никто не звал меня, не шёл следом. Стояла тишина. И только когда шёл мимо столового зала, меня окликнула Шинджу:

— Тсукико, ты куда?

— Простите, госпожа, — ответил ей на ходу. — Но мне пора.

После чего вышел на улицу.

* * *

Горячий воздух бил в лицо. Стояла неистовая жара. Полдень. В это время дня обычно все ваны разбредаются по домам и ждут вечера, чтобы потом закончить свои дела.

Но мне было наплевать на это. В груди клокотала ярость. Я понимал, что повёл себя, словно ребёнок. Акайо правильно сказал, мальчишка. Неуравновешенный и эксцентричный. Но считал, что имею на это право. Мне лгали в лицо. Подменили воспоминания по приказу. Чьему? Наверное, стоило выслушать Джиро. Однако находится в том доме не оставалось сил.

Идиот! Разверни лошадь, вернись и проси прощения!

Я на мгновение задумался. Но хлёсткий ветер тут же выбил из головы всё дурь.

Успею. Сперва стоит остыть. Теперь я должен быть более ответственным. А значит если вернусь, то обязан держать себя в руках. Сейчас это вряд ли получится. Но у меня есть отличный способ расслабиться. Выплеснуть свой гнев.

Как я домчался до деревни, даже не понимал. Дом Сидзаки ничуть не изменился. Собственно, а что должно быть не так?

— Ито-сан! — воскликнул Кабэ, выходя со двора. — Решили сами всё проверить?

— Как дети? — первым делом спросил я.

— Всё в порядке, — ответил тот. — Все пошли на поправку. Рангику отлично справляется.

— Это радует. Аки как себя чувствует? Вы ей дали всё необходимое?

— Конечно, господин. Она лежит в госпитале вместе со всеми.

— Почему? Я же велел разместить её в доме, — возмутился я.

— Понимаете, Ито-сан, — Кабэ взял меня под руку и отвёл в сторонку. — Дело в том, что там до сих пор живут женщины Сидзаки. И мне кажется, они весьма… расстроены сменой обстановки. Поэтому я беспокоюсь об Аки, — потом посмотрел на меня с улыбкой. — К тому же она сама попросилась в госпиталь. Сказала, что не хочет снова оставаться в полном одиночестве.

— Снова? — пробормотал я задумчиво. — Хорошо. То есть плохо, что ей всё то приходится переносить, но хорошо, что ты со всем разобрался. И жаль, что нам придётся расстаться.

— Что? — глаза вана полезли на лоб. — Но почему? Разве вы мною недовольны?

— Как раз-таки, наоборот. Ты мне очень помог, и мне хотелось бы и впредь с тобой работать. Но недовольны остались Джиро и Акайо. Мной. Думаю, они вскоре прикажут тебе явиться обратно в поместье и оставить все дела только на меня?

— Вы что-то не поделили? Повздорили?

— Ну, скажем так, это слишком личное.

— Хорошо, — кивнул тот. — Ваше право умолчать, но не думаю, что всё дойдёт до того, чтобы меня отзывали.

— Считаешь, что они меня простят?

— Естественно, вы ведь член их семьи. Пускай и неродной, но они любят вас.

— Мог бы поспорить, да не буду.

— В любом случае, ни Джиро, ни Акайо не глупцы. Да, просчитались с Сидзаки. Не усмотрели за ним. Однако же теперь необходимо вернуть этому краю хоть подобие жизни. А так как вы неоспоримый владелец, то они будут помогать. Даже если не ради любви к вам, то ради своего народа и рода Ито в целом. Ведь это и их ваны, их земля.

— Грубо говоря, не в их интересах бросать всё на мои плечи. Так как все знают, что я не справлюсь.

— Я бы не так выразился. Но в целом вы правы, Ито-сан, — улыбался Кабэ.

— Рад это слышать, — улыбнулся я. — А теперь к делу, пленники на месте? никаких происшествий не было?

— Тишина, — ответил тот. — Никто из них даже не пытался сбежать. Видимо, смирились с судьбой.

— Сомневаюсь. Они рассчитывают на суд. Мой приёмный дед прослыл в народе гуманным ваном. Вот только на этот раз он позволил мне решать их судьбу.

— И что вы намерены делать?

— Отвезу к своим знакомым, — на моём лице появилась довольная улыбка.

* * *

Мы вошли в хлев, где держали бандитов. Связанные оборванцы сидели в клетке и скалились, глядя на нас.

— Что, ребятки, готовы покататься? — ехидно спросил я.

— Куда ещё? — огрызнулся один из них.

Примерно моего роста, худощавый с единственным глазом. По втором проходил жуткий шрам, из-за чего веки слиплись. У него, как и многих других бандитов, были обрезаны уши — знак бесчестия в империи. Этот тип уже натворил делов за свою жизнь.

— Будь уверен тебе понравится, — усмехнулся я в ответ.

— Да неужели, — оскалился тот. — Хочешь нас кому-то сдать. А самому слабо решить проблему? Или кишка тонка?

— Предлагаешь сразиться здесь и сейчас? — переспросил я.

— Почему нет? — снова оскалился он. — Я слышал, ты одержал победу в Поединке Чести. Что-то слабо верится, что такой малыш смог побороть здорового вана.