Вождение вслепую - [51]

И Нолан запел, а другие подтягивали, когда могли вспомнить слова:

Констебли вчера отписали в столицу,

Как зыбкая топь схоронила девицу.

Милок ее, Хулигэн, местный балбес,

Повел нашу Молли в болотистый лес.

Там платье сорвал с нее вместе с бельишком,

Но Молли противилась, видно, не слишком.

Вконец разомлев, опустилась на спину,

Да так нагишом и попала в трясину.

Захлюпала жижа под кряканье уток,

И Молли-бедняжке пришлось не до шуток.

А старый кабан, что по лесу бежал,

Скупую кабанью слезу не сдержал…

— Там еще куплеты есть, — сказал Нолан. — Сам-то Хулигэн после того случая умом повредился. Оно и понятно: все рассчитал, а дело сорвалось. С той поры он даже на мостовую ступить боится — десять раз ногой потрогает, чтоб не затянуло. Давайте я дальше спою.

— Ни к чему это! — вскричал Дун: росту в нем было метра полтора, но когда ему случалось бывать в присутственных местах, он раньше всех выскакивал из зала, пока не заиграли государственный гимн. По этой причине его прозвали «гимнаст». Теперь он возвысил голос и, привстав на цыпочки, в знак протеста размахивал кулаками. — Хватит разводить эту бодягу! Изо дня в день одно и то же — а дело не двигается! Допустим, в наши края потоком хлынет женский пол — что нам тогда делать, как забиться в укромную щелку?

— И то верно, — согласился Финн. — Господь Бог посылает ирландцу искушение, а потом — сразу лишение.

— Муки мученические, — подхватил Риордан. — Я постоянно хожу в киношку, в «Гэйети», беру билет на вечерний сеанс, в последний ряд, но даже там нет возможности себе потрафить!

— В «Гэйети»? — ужаснулся от воспоминаний Нолан. — Чур меня! Как-то раз пришел я посреди сеанса и в темноте нащупал девчонку. Шустрая попалась, трепетала, словно форель в ручье. А как свет зажгли, посмотрел, с кем связался — ну, старая кикимора, честное слово. С горя напился до умертвия. Пропади она пропадом, эта киношка «Гэйети». Идешь туда с мечтой, а потом кошмары снятся!

— Значит, больше некуда податься с низменными целями, кроме как на топь, где и утонуть недолго. Вот скажи, Дун, — обратился к нему Финн, — есть ли у тебя на сей счет какие-нибудь мысли? Ты хоть ростом и не вышел, зато башка здоровенная.

— Мысли есть! — Дун не мог стоять без движения: его кулаки рубили воздух, пальцы выводили причудливую вязь, а сам он пританцовывал под воображаемую музыку. — Согласитесь, здешние болота — это единственное место, куда еще не ступала своими изящными ножками Святая церковь. Но с другой стороны, это также единственное место, где девушка, существо забитое и бестолковое, может испытать свою волю, чтобы понять, достанет ли у нее сил не опуститься на самое дно. Верно говорят: если засосет — не видать ей могилы на кладбище. А теперь слушайте внимательно!

Дун сделал паузу, чтобы все уставились на него и навострили уши.

— Нам нужен гений науки, великий стратег, который, решив заново сотворить мир, сразу приступит к телу. Есть лишь один человек, кому по плечу такая задача: это — я!

— Ты?! — вскричали все в один голос, как от удара под вздох.

— Молоток у меня есть, — сказал Дун. — А вы несите гвозди.

— Картинку прибить, — съязвил Финн, — да поровнее.

— Прежде чем сюда идти, я ковал победу, — продолжал Дун, который спал до полудня, а в три часа снова лег в постель, чтобы обрести необходимый душевный настрой и пересмотреть наши судьбы. — Мы чешем языки и расшатываем нервы, пока на небе готовится взойти луна, а хищные топи замирают в ожидании добычи. За порогом этого паба брошены наши велосипеды — капища спиц и рулей. Когда наступит момент истины, каждый из нас должен вскочить в седло и отправиться на болота, чтобы вбить вешки и натянуть бечеву, раз и навсегда. Горячая кровь и горячительная влага помогут нам составить на будущее план местности, отметить неприступные и обманчиво безобидные участки, а также провести хронометраж утопления, чтобы впоследствии приходить в те же места, но уже твердо зная, что позади фермы Доули тянется открытый луг, на котором, если замешкаешься, будешь погружаться в трясину со скоростью два-три дюйма в минуту. А еще дальше лежит выгон Лиэри, где коровам нужно пошевеливаться, чтобы их не затянуло в болото — они даже пасутся на ходу. Куда как полезно будет запомнить, какие плашки надо обходить стороной и где искать твердую почву!

— Ай да молодец! — вырвался у всех и каждого вздох восхищения. — Это дело нужное!

— Так чего мы ждем? — Дун устремился к дверям. — Допивайте — и в седло. Неужели мы и дальше будем прозябать в сомнениях? Или наконец-то сыграем с Всевышним, так сказать, на его поле?

— На поле! — Завсегдатаи выпили по последней.

— К Всевышнему! — решили они, и Дуна волной вынесло за порог.

— Мы закрываемся! — прокричал Финн, благо в пабе никого не осталось. — Закрываемся!

У Дуна развевались на ветру фалды пиджака; можно было подумать, впереди ждет свидание с небесами, а сзади гонится Люцифер, однако, вылетев на дорогу, Дун ухитрялся показывать носом то в одну сторону, то в другую, как заправский краевед:

— Это земли Флэгерти. Жуткая топь. Затягивает аж на фут в минуту. Если кто зазевался — потом ищи-свищи.