Вождь и культура. Переписка И. Сталина с деятелями литературы и искусства. 1924–1952. 1953–1956 - [21]

Адрес мой: Москва, Первая Мещанская, дом № 6, кв. 2.

Или журнал «Красная новь», Ильинка, Старо-Панский, дом 4.

М. А. Булгаков – Сталину

5 мая 1930 г.

Генеральному секретарю ЦК ВКП(б).

Многоуважаемый Иосиф Виссарионович!

Я не позволил бы себе беспокоить Вас письмом, если бы меня не заставляла сделать это бедность.

Я прошу Вас, если это возможно, принять меня в первой половине мая. Средств к спасению у меня не имеется.

Уважающий Вас

МИХАИЛ БУЛГАКОВ

Москва, Б. Пироговская, 35а, кв. 6.

Телеф. 2-03-27

Михаил Афанасьевич Булгаков

Необходимое пояснение.18 марта 1930 года Булгаков написал письмо-обращение в правительство СССР с просьбой определить его творческую и, значит, жизненную судьбу. 3 апреля ему предложили работу режиссера в ТРАМе (Театре рабочей молодежи), а 18 апреля Булгакову позвонили по телефону на квартиру и передали трубку Сталину. Вождь, сказав, что по письму будет «благоприятный ответ», поиграл с Булгаковым мягко, как кошка с мышкой: «А может быть, правда – вас пустить за границу? Что – мы вам очень надоели?» На это Булгаков ответил, что писатель не может жить без родины. Тогда Сталин «посоветовал» ему подать во МХАТ заявление о принятии на службу. На следующий день Булгакова зачислили во МХАТ ассистентом-режиссером, но после долгого безденежья это проблему не решало.

Последняя фраза Сталина в телефонном разговоре с Булгаковым (по свидетельству Е. С. Булгаковой, со слов самого Булгакова) была:

– Да, нужно найти время и встретиться, обязательно. А теперь желаю вам всего хорошего.

Реакция Сталина на письмо Булгакова от 5 мая неизвестна. Встречи не было.

Тем не менее Михаил Афанасьевич сам нафантазировал эту встречу в свойственной ему фантасмагорической манере, а Елена Сергеевна впоследствии этот устный рассказ записала. Приведем эту запись.

Будто бы Михаил Афанасьевич, придя в полную безнадежность, написал письмо Сталину, что так, мол, и так, пишу пьесы, а их не ставят и не печатают ничего, – словом, короткое письмо, очень здраво написанное, а подпись: Ваш Трампазлин.

Сталин получает письмо, читает.

Сталин. Что за штука такая?.. Трам-па-злин… Ничего не понимаю!

(Всю речь Сталина Миша всегда говорил с грузинским акцентом.)

Сталин (нажимает кнопку на столе). Ягоду ко мне!

Входит, отдает честь.

Сталин. Послушай, Ягода, что это такое? Смотри – письмо. Какой-то писатель пишет, а подпись «Ваш Трам-па-злин». Кто это такой?

Ягода. Не могу знать.

Сталин. Что это значит – не могу? Ты как смеешь мне так отвечать? Ты на три аршина под землей все должен видеть! Чтоб через полчаса сказать мне, кто это такой!

Ягода. Слушаю, ваше величество!

Уходит, возвращается через полчаса.

Ягода. Так что, ваше величество, это Булгаков!

Сталин. Булгаков? Что же это такое? Почему мой писатель пишет такое письмо? Послать за ним немедленно!

Ягода. Есть, ваше величество! (Уходит.)

Мотоциклетка мчится – дззз! Прямо на улицу Фурманова. Дззз!! Звонок, и в нашей квартире появляется человек.

Человек. Булгаков? Велено вас доставить немедленно в Кремль!

А на Мише старые белые полотняные брюки, короткие, сели от стирки, рваные домашние туфли, пальцы торчат, рубаха расхлистанная с дырой на плече, волосы всклокочены.

Булгаков. Тт!.. Куда же мне… как же я… у меня и сапог-то нет…

Человек. Приказано доставить, в чем есть!

Миша с перепугу снимает туфли и уезжает с человеком.

Мотоциклетка – дззз!!! и уже в Кремле! Миша входит в зал, а там сидят Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович, Микоян, Ягода.

Миша останавливается у дверей, отвешивает поклон.

Сталин. Что это такое! Почему босой?

Булгаков (разводя горестно руками). Да что уж… нет у меня сапог…

Сталин. Что такое? Мой писатель без сапог? Что за безобразие! Ягода, снимай сапоги, дай ему!

Ягода снимает сапоги, с отвращением дает Мише. Миша пробует натянуть – неудобно!

Булгаков. Не подходят они мне…

Сталин. Что у тебя за ноги, Ягода, не понимаю! Ворошилов, снимай сапоги, может, твои подойдут.

Ворошилов снимает, но они велики Мише.

Сталин. Видишь – велики ему! У тебя уж ножища! Интендантская!

Ворошилов падает в обморок.

Сталин. Вот уж, и пошутить нельзя! Каганович, чего ты сидишь, не видишь, человек без сапог!

Каганович торопливо снимает сапоги, но они тоже не подходят.

– Ну, конечно, разве может русский человек!.. Уух, ты!.. Уходи с глаз моих!

Каганович падает в обморок.

– Ничего, ничего, встанет! Микоян! А впрочем, тебя и просить нечего, у тебя нога куриная.

Микоян шатается.

– Ты еще вздумай падать!!Молотов, снимай сапоги!!

Наконец сапоги Молотова налезают на ноги Миши.

– Ну, вот так! Хорошо. Теперь скажи мне, что с тобой такое? Почему ты мне такое письмо написал?

Булгаков. Да что уж!.. Пишу, пишу пьесы, а толку никакого!.. Вот сейчас, например, лежит в МХАТе пьеса, а они не ставят, денег не платят…

Сталин. Вот как! Ну, подожди, сейчас! Подожди минутку.

Звонит по телефону.

– Художественный театр, да? Сталин говорит. Позовите мне Константина Сергеевича. (Пауза.) Что? Умер? Когда? Сейчас? (Мише.) Понимаешь, умер, когда сказали ему.

Миша тяжело вздыхает.

– Ну, подожди, подожди, не вздыхай.

Звонит опять.

– Художественный театр, да? Сталин говорит. Позовите мне Немировича-Данченко. (Пауза.) Что? Умер?! Тоже умер? Когда?.. Понимаешь, тоже сейчас умер. Ну, ничего, подожди.