Воздушные замки. Тайны прошлого - [72]

— Сестричка, а ведь это тебе, — сказала чуть разочарованно, но и не без лукавства Бетти, протягивая карточку Жулии.

— От поклонника, но не тайного, а явного. Шику Мота, — прочитала Жулия, и тут же поджала губы. Букет был началом кампании по ее завоеванию, и она сама дала на нее согласие, заключив с Шику пари.

«Ты будешь встречаться со мной два раза в неделю, и, если спустя два месяца не скажешь, что любишь меня в ответ на мое «люблю», я навсегда исчезну из твоей жизни, — предложил ей Шику. — И знаешь еще что? Если ты устоишь, явлюсь в костюме уроженки Байи, с бусами и бананами на любом официальном празднестве при губернаторе и президенте!

Жулия не могла не рассмеяться, но, разумеется, отказалась. Но ее подначила Бетти, которой она рассказала об очередной выходке Шику.

— Шику Мота не способен любить, и я знаю, что он затеял, говорила возмущенная Жулия, — он хочет доказать, что возьмет надо мной верх, а потом посмеется мне в лицо и уйдет!

— Ну и трусиха же ты! — улыбнулась Бетти. Кто не любит, тот не старается так, как он. Но ты-то что теряешь, Жулия? Ты же уверена, что не полюбишь Шику. Или сомневаешься?

— Уверена! Жулия гордо вскинула голову.

— Ну, так принимай пари и обломай ему рога. Докажи что ты неукротимая! Вперед, сестренка! Мы же знаем, что  ты навек останешься со своим шоколадом! Давай действуй!

И Жулия приняла пари.

— Сели, помолись за нас, — попросила Бетти, — обе твои сестры пошли на крутой вираж, и их ожидают большие перемены в жизни.

Раул, наконец, всерьез занялся ее альбомом, и во время съемок Бетти посоветовалась с ним насчет своей тактики относительно Арналду.

— Ты считаешь, меня бабником и поэтому советуешься? — поинтересовался Раул.

— Конечно, — серьезно ответила Бетти. — А разве это не так?

— Так, — согласился он.

Честно говоря, он уже устал от калейдоскопа своих бесконечных возлюбленных, но пока ничего не мог поделать: мужская честь вынуждала его соответствовать их желаниям. «Лучше много женщин, чем ни одной!» — по-прежнему оставалось его девизом.

— Ну, тогда как бабник я скажу тебе следующее: ничего не задевает нас так, как пренебрежение нашими мужскими достоинствами. Чего ты хочешь от Арналду?

— Чтобы он на мне женился, — твердо ответила Бетти.

— Молодец! Так и надо! — одобрил Раул. — Тогда секс только в медовый месяц! Я уверен, что ты победишь, Бетти, ты этого заслуживаешь!

Бетти подкрасила губы самой яркой кроваво-красной помадой и улыбнулась: она тоже так считала.

Теперь уже Бетти не исчезала из дома по вечерам, она сделалась такой же домоседкой, как Жулия.

— У Арналду везде полно знакомых, — говорила она, — я вовсе не хочу, чтобы ему кто-то донес, будто я веселюсь по вечерним клубам.

Зато проехаться по вечерним клубам пожелал Отавиу. Он всерьез собирался заняться прерванной журналистской деятельностью и мечтал восстановить свою давнюю колонку о ночной жизни Рио.

Его спутником и чичероне по ночному городу стал Раул, они объехали с десяток злачных мест, но Отавиу постигло огромное разочарование — куда девались маленькие уютные кафе, каждое со своими завсегдатаями и своими певцами или музыкантами? Где трогательное, берущее за душу пение? Где злободневный городской романс, чутко откликающийся на потребности публики?

Ор, несущийся с эстрады, напугал Отавиу. Вихляющиеся девицы, безвкусные костюмы или полное их отсутствие, мигание света, полупьяная публика произвели на него самое неблагоприятное впечатление. Вдобавок в одном из темных закоулков подгулявшая компания пьяных молодчиков едва не пристрелила их, и только благодаря ловкости и сообразительности Раула они избежали самых страшных последствий.

Отавиу был потрясен ночным путешествием.

— Мне кажется, я побывал в какой-то клоаке, — сказал он. — Раньше я странствовал по миру удовольствий и встречал в нем радости, которые объединяли всех, например пение и танцы. Люди собирались вместе, чтобы пошутить, посмеяться, словом, повеселиться. Теперь я попал в мир истерики.

Раул с удивлением посмотрел на этого человека, который считался больным, но судил не только здраво, но и проницательно.

— Я вижу, что рано сделал заявку. Мне нужно было бы сначала взвесить свои силы, — продолжал сокрушаться Отавиу.

— Вы могли бы вести какую-то тему из номера в номер, — предложил ему Шику.

— Нет, для этого нужны сквозные сюжеты, а у меня нет памяти, — вновь очень трезво оценил свои силы Монтана.

— Тогда напишите о том, к чему у вас душа лежит, а там будет видно, — мудро решил Шику, который, сменив  Раула, взял на себя обязанности проводника в мире технических достижений и учил Отавиу, как обращаться с компьютером.

Отавиу охотно работал на нем, но искренне обрадовался, когда нашел на одном из шкафов пишущую машинку. Он снял ее, заботливо стер пыль и сел работать. Сотрудники редакции удивленно поглядывали на чудака, но ловили себя на том, что чувствуют к нему приязнь и симпатию. Отавиу словно бы замедлял сумасшедший темп жизни, расцвечивая ее давно забытыми нюансами: чувствительностью, добрым вниманием, юмором.

Шику проникался к Монтана все большим интересом, и желание писать о нем книгу крепло в нем с каждым днем.