Воздушная война над СССР. 1941 - [15]
Советские летчики в первый день войны заявили приблизительно 250 воздушных побед, и еще на несколько десятков сбитых немецких самолетов претендовали зенитчики. Конечно, данные эти завышены, но тем не менее урон немцам был нанесен значительный. Даже по официальным немецким данным, люфтваффе только убитыми и пропавшими без вести потеряли 133 человека из числа летных экипажей. Горькой утратой для люфтваффе стала гибель командира JG 27, ветерана легиона «Кондор» и кавалера Рыцарского креста, Вольфганга Шельмана. В JG 53 был сбит командир второй группы, также кавалер Рыцарского креста, Гейнц Брейнютц. После меткой очереди стрелка советского бомбардировщика СБ он сумел совершить вынужденную посадку, но через несколько дней умер в госпитале. Эти два аса стали первыми из длинного списка «экспертов» люфтваффе, погибших на Восточном фронте.
Тем не менее поражения у немецких пилотов были заслонены блестящими победами. Например, летчики групп I–III/JG 51 доложили 22 июня о 12 сбитых в воздухе истребителях и 57 бомбардировщиках, и, кроме того, еще о 129 советских самолетах, уничтоженных на земле. Четыре победы в одном бою записал на свой счет оберфельдфебель Хофемейер.
Таблица 7. Потери люфтваффе на Восточном фронте 22 июня 1941 года.
Победы над бомбардировщиками давались в люфтваффе достаточно легко, поскольку, по воспоминаниям немецких пилотов, они летали, как правило, без прикрытия и без всяких маневров упрямо двигались к своим целям. Против аэродромов немцы действовали в течение всего дня группами различной численности, чередуя налеты бомбардировщиков и истребителей. Мелкие группы в нужные моменты быстро наращивали свой состав, вызывая по радио подкрепления. Например, 33-й советский истребительный полк, базировавшийся в районе Пружан, с самого утра участвовал в отражении налетов бомбардировщиков, заставляя их сбрасывать бомбы и убираться восвояси. Однако после очередной посадки истребители И-16 были атакованы с воздуха девятью Bf 109F, которые с бреющего полета обстреляли рулящие и заправляющиеся топливом самолеты. На помощь немцам подоспели еще две группы «мессершмиттов» — после часа штурмовки 26 боевых машин на советском аэродроме превратились в обломки.
Для уничтожения самолетов на земле немцы широко использовали в первые дни войны специально разработанное оружие — мелкие осколочные бомбы SD 2, прозванные «яйцами дьявола». Одна такая бомбочка весила около 2 кг и при разрыве давала примерно 300 осколков. Средние бомбардировщики оснащались кассетами во внутренних отсеках, где размещались 360 бомб SD 2. Пикирующие бомбардировщики и истребители могли нести 96 таких бомб в контейнере, который сбрасывался в полете и раскрывался, не долетая до земли. Естественно, SD 2 разрабатывались для уничтожения живой силы врага, но у них был один существенный недостаток. Сбрасывать бомбы этого типа можно было только с бреющего полета, так как при бомбометании с большой высоты первые ряды бомб заклинивались в решетках кассет из-за перепада давлений, и при последующей посадке самолета такая ситуация грозила катастрофой. В условиях сильной противовоздушной обороны сухопутных войск подобные атаки были весьма опасными, и поэтому испытать новое оружие вначале решили против аэродромов, так как прямое попадание бомбы в самолет по своей эффективности не сильно уступало зенитному снаряду. Первым попал под бомбардировку мелкими осколочными бомбами советский аэродром Паневежис. В промежуток времени от 3:48 до 4 часов утра его атаковала с высоты 25 м десятка Ju 88, сбросившая на полосу и стоянки самолетов 3600 SD 2. Затем немцы забросали 2-кг бомбочками и другие аэродромы.
В основном повреждения, полученные советскими самолетами на земле от мелких осколков, были не очень значительными и при обычных обстоятельствах легко бы устранились. Но в условиях постоянных вражеских налетов 22 июня и общей неясной ситуации ремонтом никто не занимался, а когда немецкие моторизованные колонны прорвали советскую оборону, для поврежденной техники это имело фатальные последствия. Срочная эвакуация летного и технического персонала аэродромов привела к тому, что поврежденные самолеты в лучшем случае уничтожались, а в худшем — бросались на произвол судьбы (особенно это относилось к устаревшим типам машин). И таких самолетов было много, в первую очередь на тех аэродромах, где они находились на открытых стоянках, в скученных порядках и значительном количестве. Например, по воспоминаниям Ф. Архипенко из 17-го ИАП, на аэродроме под Ковелем утром 23 июня исправных самолетов насчитывалось всего 25–30 штук, более сотни были повреждены осколками, а остальные сгорели. На следующий день, после очередного вражеского налета, осталось всего 10 исправных «чаек» и 1 МиГ-1. Их перегнали на запасной аэродром в Колки и затем в Житомир, а следом отправился «безлошадный» персонал на грузовиках.
Масштабы разгрома советской авиации трагически отразились на судьбах некоторых руководителей ВВС, в первую очередь Западного особого военного округа. Вечером 22 июня застрелился командующий ВВС округа генерал-майор И.И. Копец, сделавший стремительную карьеру во время сталинских репрессий. Рядовой пилот в первой половине 30-х годов, он выдвинулся в ходе Гражданской войны в Испании, где командовал истребительной эскадрильей. После возвращения на Родину в 1938 году сразу был назначен заместителем командующего ВВС Ленинградского военного округа, а затем и командующим ЗапОВО. Однако на высоких должностях особых организаторских способностей не проявил и в основном интересовался только летной подготовкой пилотов. В душе он так и остался командиром эскадрильи.
