Воздушная война 1936 года. Разрушение Парижа - [7]

Шрифт
Интервал

„В результате десанта французских войск в Египте и убийства британского верховного комиссара, повстанческое движение, направленное против законного египетского правительства, получило новое подкрепление. В справедливом негодовании по поводу кровавого преступления и в святом стремлении сохранить мир правительство его величества взывает к миролюбию французского правительства. Ввиду того, что ускорение разрешения конфликта мирным путем соответствует обоюдным интересам и каждая минута пребывания французских войск на египетской территории может обострить конфликт, английское правительство обращается к французскому правительству с просьбой дать до 20 часов сегодняшнего дня ясный ответ, будет ли немедленно отдан приказ об очищении Египта от французских войск и об его выполнении до 15 июля. При этом условии британское правительство выражает готовность поручить мирное разрешение египетского конфликта специально созванной для этой цели комиссии Лиги наций и до ее решения воздержится от принятия каких-либо дальнейших мер. В противном случае британское правительство вынуждено будет снять с себя ответственность за дальнейший ход событий в Египте и принуждено будет принять в Египте и в других местах необходимые меры самозащиты“».

8 июля, в 20 часов, в здании военного министерства собрался комитет обороны под председательством военного министра лорда Эльджинса.


Выдержка из дневника полковника Бреклея

Эльджинс устанавливает следующие задачи для британских вооруженных сил:

1. Наступление британского флота в Средиземном море совместно с итальянским флотом с целью: уничтожить французский средиземноморский флот, укрепить там английское морское господство и помешать подвозу французских резервов из Африки.

2. Оборона сухопутной армией и Атлантическим британским флотом английского побережья и территориальных вод до окончания мобилизации территориальной армии и резервного флота (10-й день мобилизации).

Эльджинс требует включения воздушного флота в эти оборонительные операции (пункт 2-й) для успешного отражения неприятельских бомбардировщиков.

Я заявляю, что свойства нашего воздушного оружия требуют наступательных действий против Франции, конкретно против Парижа как военнополитического центра, как центра военной промышленности и крупнейшего железнодорожного узла.

На мои соображения Эльджинс возразил, что: нападение бомбардировщиков на Париж и глубокий тыл Франции надо отложить. Эльджинс требует, чтобы в течение первой недели воздушный флот обеспечивал оборону английских крупных городов, особенно Лондона, а также английских портов против атаки французских бомбардировщиков.

Первый лорд адмиралтейства поддерживает мнение Эльджинса.

Я считаю своевременное отражение французских воздушных атак технически невозможным (Лилль — Лондон — расстояние 250 км!). Воздушный флот обязательно опоздает. Разгромить французский воздушный флот возможно лишь напав на Францию.

Лорд Эльджинс волнуется. Он говорит, что мы «бросаем Англию на произвол судьбы». Как на крайнюю уступку, соглашается на воздушное нападение против французских морских портов: Кале, Шербурга и т. д.

Я еще раз настойчиво требую, чтобы первая воздушная атака была совершена на Париж. Со мною не соглашается министр авиации, для которого сохранение ценного оружия — боевых самолетов — важнее, чем их решительное и внезапное применение.

Я заявляю, что удар по Парижу может иметь результаты только в том случае, если он будет совершен неожиданно, как налет. Поэтому я уже отдал приказ о нападении на Париж завтра утром.

Мое последнее заявление вызывает сильнейшее негодование Эльджинса, Лиса и Барлоу. По их мнению, нападение на Париж — это безответственная авантюра, которую я предпринимаю ради собственного честолюбия. Я остаюсь один против всех.

Прошу освободить меня от обязанностей начальника воздушного флота. Покидаю заседание и сообщаю по телефону премьеру о происшедших коренных разногласиях.

V

Полковник Бреклей сел в автомобиль. Во время заседания он с трудом сдерживал волнение. Теперь его железные мускулы дрожали. Ведь это сплошная нелепость! Неужели тупое непонимание может в одну минуту разрушить дело всей его жизни? Дело, которое он создал вопреки сопротивлению всех, вопреки парламенту. Если воздушный флот останется на аэродромах, его воинственный дух пропадет. В самый ответственный момент, когда на карту поставлена судьба Англии, сильнейшее оружие, способное привести к скорой победе, закостенеет в бездействии. Какое ужасное ослепление! Бедные его товарищи летчики!

Проклятое дрожание мускулов, хорошо еще, что он один в автомобиле. Так вот как началась для него война! Горько, очень горько! И кто его предал министр авиации!

Автомобиль остановился у здания штаба. Бреклей овладел собой. На его лице застыло выражение серьезности, испугавшее адъютанта, капитана Бомонта. К Бреклею немедленно явился с докладом первый офицер генерального штаба майор Гест. Надо было уточнить некоторые подробности нападения на Париж. Полковник Бреклей делал спокойным тоном указания, лишь время от времени горечь сдавливала ему горло: «Ты ведь уже мертвый человек!»


Рекомендуем почитать
Ангелёны и другие. Сборник рассказов

В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».


Испано-американская война в мире императора Владимира

Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.


Шакренионская дилогия

Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.


Параллельная цивилизация

Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.


Балтийская Регата

Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.


АнтиМатрица. Президентский самолет летит в Палачевск

Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».