Воздаяние храбрости - [2]
Донесение в Петербург, Артемию Прокофьевичу Георгиадису, могло уйти лишь из Тифлиса. Отчет для Ермолова тоже вряд ли смог бы оказаться в главном городе российского Закавказья раньше, чем туда доберется он сам, коллежский советник Новицкий. А между тем ему необходимо было дотянуться хотя бы до одного из своих начальников, чтобы тихо и внятно произнести короткую фразу: «Иран готовит войну». Никто не говорил прямо, что недоволен Россией, но ненависть к русским переполняла дома и шатры, выплескивалась на узкие улочки городов. Казалось, что ею был пропитан сам воздух – жаркий, тяжелый, липкий. Сергей даже не понимал, а попросту знал, что им надо уезжать как можно скорее. Но глава посольства, князь Меншиков[4], еще не старый, но осанистый генерал, словно поддувавшийся изнутри амбициями личными и государственными, все надеялся вытащить из шаха, из его старшего сына хотя бы стандартную формулу расставания. Заверений в лучших и искренних чувствах к императору Николаю, только что севшему на освободившийся трон. Новицкий бы не поверил ни Фетх-Али-шаху, ни Аббасу-Мирзе[5], даже если бы они поклялись в вечной дружбе с государем империи севера, но они не желали произнести ни одну из обычных, цветистых формул, и молчание шаха с наследником кричало о войне громче, чем топот тысяч сарбазов.
Камешек влетел в пустой оконный проем, ударился в стол и, отпрыгнув, мягко зашуршал по ковру. Новицкий быстро накрыл исписанные листы и одновременно дунул на свечку. Чужой человек был в саду, и он мог вслед камню отправить в комнату русского дипломата послание поувесистей. В темноте Сергей дотянулся до пистолета, положил его перед собой. Поставил между колен тяжелую трость, давний подарок Георгиадиса, потянул за набалдашник, проверил – легко ли выходит из жезла узкий, плоский клинок. Теперь он готов был ждать.
Уже не один, а горсть камешков полетела из сада; кусочки песчаника застучали по стенам, рассыпались по столу; один угодил случайно в чернильницу, и Сергей больше почувствовал, чем увидел, как опасно накренился сосуд, и едва успел его подхватить.
Послание читалось так же отчетливо, как если бы кто-то прокричал его в рупор или простучал в барабан. Новицкий заткнул пистолет за пояс, подхватил трость и поднялся.
Во дворе было не так уж темно, как казалось ему из комнаты. Луна поднималась над городом, и тени от деревьев темнели на земле, тянулись к стене, к двери, к ногам Сергея. Он задержался, давая глазам привыкнуть к ночи, но через полминуты еще один камешек ударился в стену, подпрыгнул у ног и затих.
Теперь Новицкий уже почувствовал направление и не торопясь направился к ближайшему дереву. По дневным впечатлениям ему помнилось, что должна быть груша. Он зашел за ствол, остановился и оперся лопатками на кору, чтобы почувствовать прикрытие сзади.
– Дальше я не пойду, – сказал он негромко и тут же повторил на фарси.
Невысокая, тонкая фигурка выскользнула из кустов. В неверном свете восходящей луны Сергей понял лишь, что перед ним мальчик. Лет двенадцати, а может быть даже четырнадцати, тощий, обмотанный халатом, который ему был явно велик. Мальчишка был бос и грязен, запах немытого тела перекрыл ароматы ночного сада, но Сергей не позволил себе даже поморщиться.
– Ты один? – спросил он коротко, поскольку говорил на фарси до сих пор плохо.
Мальчишка кивнул, поднял руки, показывая пустые ладони, и прокрутился на пятке, убеждая русского, что тому нечего опасаться. Когда он снова повернулся лицом к Новицкому, то оскалился довольно насмешливо.
– Зачем пришел? – спросил снова Сергей.
– Девочку хочешь? А может быть мальчика?
На улицах Тебриза такие зазывалы постоянно крутились под ногами прохожих. Но встретить его в саду посольского дома казалось весьма необычным.
– Только за этим пришел?
Мальчишка подпрыгнул.
– Молодой и красивый сидит за столом от утра и до вечера. Я подумал – наверное, он не знает, чем еще можно заняться в Тебризе.
– Как тебя пропустила охрана?
Мальчишка ухмыльнулся еще насмешливей.
– Они не заметят слона, разве что тот наступит им на ухо. Не беспокойся, я проведу тебя мимо этих слепых и глухих слуг шайтана.
– Мне незачем идти в город. И мне сегодня не нужна женщина.
– Женщина нужна мужчине всегда, – возразил мальчишка вполне уверенно. – И женщины здесь недороги, но умелы. Они покажут тебе такие уголки рая, куда ты до сих пор не заглядывал.
На миг Сергей в самом деле почувствовал, что его охватывает желание, но тут же раздраженно мотнул головой.
– Иди. Отыщи себе другого доверчивого ференги[6]. А я и так чересчур много видал в этом мире.
– И такое тоже ты видел?
Рука мальчишки нырнула под халат и тут же выскочила наружу движением столь же быстрым, как бросок кобры. Сергей только успел потянуть спрятанный в трости стилет, как разглядел, что же показывает ему невесть откуда взявшийся вестник. На смуглой ладони мальчишки лежал короткий нож, какой носят вместе с кинжалом, чтобы резать мясо или пускать на стружку подобранную случайно деревяшку. Совсем простой нож – белая ручка, костяная, отполированная жестким хватом многих ладоней. Тонкое, короткое лезвие; еще более короткое, чем обычное, потому что сломано примерно в двух третях длины от черенка. Новицкий сразу узнал этот нож и тут же вспомнил, кому он его оставил…
Он родился на Кавказе и там убил своего первого врага. Но всю свою жизнь он посвятил служению Российской империи. Он присягал императору Павлу, императору Александру и императору Николаю. Он дрался с турками и французами. Он сражался с Наполеоном и усмирял Кавказ вместе с генералом Ермоловым. Никто из современников не мог сравниться с ним храбростью. И он заслуженно занял место среди величайших героев России.«Чёрный гусар» — первая книга писателя Владимира Соболя о прославленном русском генерале, князе Мадатове.
Этот замечательный историческо-приключенческий роман — второй в цикле Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».Первая книга цикла «Черный гусар» уже снискала не только благодарности читателей, но и диплом Лауреата премии Гоголя в номинации «Исторический военный роман».Герой «Кавказской славы» — князь Валериан Мадатов, прославленный генерал, герой войны с Наполеоном, полководец, чья отчаянная храбрость и военный талант принесли русской армии немало побед в Кавказской войне. Однако «Кавказская слава» — не просто увлекательный роман.
Эта книга о героях. О солдатах и офицерах, которые с отменной храбростью, не жалея сил и крови, собственными штыками вбивали в дикие кавказские головы понимание того, что Российская империя никому не позволит разбойничать в своих рубежах. Эта книга о генералах, царских генералах, которые в труднейших условиях, малыми силами, но с огромным мужеством шаг за шагом замиряли кавказских горцев. Это книга о разведчиках и дипломатах, вернее одном из них, герое войны с Наполеоном, бывшем гусаре Сергее Новицком, близком друге легендарного генерала Мадатова, уже знакомого читателю по книгам Владимира Соболя «Чёрный гусар» и «Кавказская слава».И конечно эта книга о самом генерале Мадатове, чью храбрость никто не превзошёл за всю историю Российской империи.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.