Войны Роз: История. Мифология. Историография - [53]
В заключение хотелось бы отметить, что, если анализировать ситуацию с позиции джентри, Войны Роз никак нельзя считать гражданскими войнами. В них не было ни характерного для гражданских войн ожесточения сторон, стремящихся сражаться до последней капли крови, ни четкого разделения «партий» (магнаты нередко переходили из лагеря в лагерь, вместе с ними «партию» меняли и пользовавшиеся покровительством аристократа джентри), наконец, не было серьезных вспышек насилия. В самые нестабильные годы джентри могли заняться грабежом, вымогательством, взятием заложников и т.п., но убийства дворян горячо осуждались и происходили крайне редко. Это были не войны, а скорее затянувшееся немирье.
Глава III.
Создание мифа о Войнах Роз (середина XV — конец XVI столетия)
Как известно, Войны Роз — один из наиболее мифологизированных эпизодов истории Англии. На первый взгляд, история возникновения т.н. тюдоровского мифа описана достаточно подробно. Исследователи установили, что он включил в себя отдельные элементы пропаганды Йорков>{427} и был окончательно сформулирован в начале XVI в.>{428} Однако детальное изучение вопроса показывает, что проблему создания мифа о Войнах Роз вряд ли можно считать решенной. Возможно, процесс возникновения тюдоровского мифа был более сложным, чем простое переписывание истории в интересах правящей династии. Данная глава призвана проверить эту гипотезу.
Приступая к изучению истории создания легенды о Войнах Роз, стоит отметить, что первые попытки осмысления политической истории XV в. были предпринять задолго до воцарения династии Тюдоров. Процесс «переписывания» истории действительно был начат в политических целях, но его инициаторами стали не Тюдоры, а Йорки.
Условной отправной точкой можно считать 1460 г., когда один из наиболее могущественных магнатов XV столетия Ричард Йорк публично заявил, что он должен занять английский трон «по праву наследования», т.к. все короли династии Ланкастеров правили незаконно>{429}. Мы уже отмечали, что с точки зрения средневекового права, претензии Ричарда Йорка были вполне обоснованными. И Ланкастеры, и Йорки возводили свою родословную к Эдуарду III (1312–1377). Ланкастеры были потомками его третьего сына — Джона Гонта, герцога Ланкастера (1340–1399). Родословное древо Йорков было более сложным. По мужской линии они происходили от четвертого сына Эдуарда III — Эдмунда Лэнгли, герцога Йорка (1341–1402). Зато по женской линии Йорки имели преимущественное право на престол — они были потомками второго по старшинству сына Эдуарда III — Лайонела, герцога Кларенса (1338–1368). В 1399 г. Ричард II Плантагенет (1367–1400) был свергнут с престола Генрихом Ланкастером, впоследствии королем Генрихом IV (1366–1413). Вскоре после узурпации бездетный Ричард II был убит. Если следовать букве династического права, после смерти Ричарда II престол должен был перейти не к Ланкастерам, а к Йоркам, поэтому Ричард Йорк предложил парламенту восстановить справедливость.
Фактически именно с этого момента имеет смысл говорить о начале борьбы Йорков и Ланкастеров за английский престол. Таким образом, первый камень в основание изучаемого мифа был заложен не в 1485 г. при Генрихе VII Тюдоре, а всего через 5 лет после той даты, которую большинство современных исследователей считают началом конфликта.
Стоит подчеркнуть, что в 1460 г. переоценки правления Ланкастеров не произошло, дело ограничилось констатацией прав Йорков. Парламент признал, что претензии Ричарда Йорка обоснованы, но, несмотря на то, что Генрих VI очевидно не мог управлять государством, смена династии не была санкционирована. Английское общество оказалось не готово к столь радикальным переменам; даже ближайшие соратники герцога Йорка уго варивали его не торопиться. В результате Ричард Йорк получил не корону, а регентство, которое должно было продлиться до смерти Генриха VI>{430}.
Напомним, что за этим компромиссным решением последовал новый всплеск гражданской войны; в декабре 1460 г. Ричард Йорк был убит в сражении при Уэйкфилде. Династические права Йорков унаследовал его старший сын, который в марте 1461 г. был коронован под именем Эдуарда IV. Первоначально йоркистская пропаганда не заходила дальше подтверждения легитимности новой династии. В созданной в 1461 г. эпитафии на смерть Ричарда Йорка подчеркивалось, что герцог Йорк был «законным... наследником английской и французской короны... признанным парламентом», а Эдуард IV является «истинным королем, который в сражении доказал свое право»>{431}.
Поскольку первые годы царствования нового монарха были очень неспокойными (выступления сторонников Ланкастеров почти не прекращались) публичные высказывания сторонников Йорков стали более радикальными. Написанная около 1463 г. «Политическая ретроспектива» содержит весьма любопытную картину истории Англии. Как известно, смещенный с престола в 1399 г. Ричард II Плантагенет был, мягко выражаясь, не самым популярным и успешным королем. Тем интереснее, что в «Политическое ретроспективе» Ричард II оценивается как «достойнейший» монарх и «истинный рыцарь», в чье правление англичане наслаждались «всеми благами и удовольствиями»
Ричард III (1452–1485), пожалуй, самый известный и самый загадочный король Средневековья. Он долгие годы был верным вассалом своего старшего брата – Эдуарда IV Йорка (1461–1483), который верил Ричарду настолько, что перед смертью назначил брата регентом Англии и опекуном своих сыновей. Однако, почти сразу же после кончины Эдуарда IV с Ричардом произошла удивительная метаморфоза – он отстранил от власти, посадил в темницу, и, возможно, даже приказал убить вверенных его попечению детей. Царствование Ричарда III было очень недолгим, за два неполных года он не успел проявить себя как государственный деятель, и все же, он должен был остаться в памяти англичан как не самый плохой государь – он отменил введенные Эдуардом IV «добровольные» пожертвования в пользу короны и принял ряд прогрессивных законов.
Ричард III (1452—1485), пожалуй, самый известный и самый загадочный король Средневековья. Он захватил трон, отстранив от власти собственных племянников, но современники не видели в его действиях ничего особенного; однако, уже через несколько десятилетий Ричарда III стали считать злодеем и предателем. Шекспир описал его как монстра, «урода, горбатого и телом, и душой», а уже в начале XVII в. у Ричарда III появились первые защитники. Историки спорят до сих пор — одни провозглашают его образцом добродетели, другие — двуличным выскочкой и убийцей.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.