Война жреца. Том III. Финал - [2]

Геора посмотрела на Барда так, будто пыталась прожечь в Калите дыру. В ее взгляде богиня веселья на миг увидела бездну безумия и чудовищных амбиций — выйти за пределы Таллерии любой ценой, получить доступ к мирам Сферы. Получить силу Единого. В какой-то момент ей показалось, что мир Антона был выбран не просто так. Будто бы Геора знала, что там, в безжизненной скорлупе без магии и богов заперто что-то, что укажет Семерке путь к другим мирам.

Вот только нужны ли им эти другие миры?

— Антон — пришелец. Это единственная причина, по которой он стал впитывать силу Источника с такой скоростью, ну и, конечно же, вмешательство той маленькой богини. Он не имеет никакого отношения ни к Пантеону, ни к нам самим, — тихо, почти шипя, ответила Геора.

На этом моменте Калита прикусила язык и стала безмолвно наблюдать за остатком импровизированного совещания. Все сводилось к тому, что у них есть около двух месяцев — пока смертные доберутся до первохрама Матери, а там они примут бой с Единым. Хотя Калита до конца не понимала, зачем рисковать первым алтарем Георы — точкой, что уверенно связывает источник и мир людей, является проводником силы, которая трансформируется в силу веры и уже после подпитывает всех обитателей Пантеона. Подставляя под удар первохрам, Геора не просто рискует многим — она рискует практически всем. Конечно, Единый не станет разрушать эту точку, ему тоже нужна сила. Но в отличие от Семерки, он лучше всех прочих был приспособлен к длительной голодовке. А вот они привыкли купаться в силе верующих.

Уже когда Геора величественным жестом отпустила прочих Старших из зала, Калита нагнала Пала, рядом с которым сейчас шел Соф.

— Что случилось? — прямо спросила Бард, заглядывая в лицо Первородного.

— Калита, ты бы не могла… — начал Соф, но Пал его перебил.

— Нет, пусть останется. Да, все более-менее, Калит, но знаешь, я не люблю все, что связано с Источником. А тут еще и этот первохрам…

— Ты думаешь, получится? — спросил Соф.

Сейчас все трое шагали широкими коридорами Пантеона в сторону покоев Пала.

— Должно. Это хороший маневр. Единому нужен источник, мы даем ему возможность подобраться к нему… Там все и решим…

— Это поэтому от Матери прямо волнами идет сила? Я никогда ее такой не видела… Будто бы она изменилась.

Пал на это ничего не ответил, продолжая смотреть строго перед собой. Впрочем, и этого молчания Калите было достаточно.

Геора прокачивала через себя сырую силу. Это было опасно, крайне опасно. Первый раз к этому способу они прибегли, когда Безликие навалились на купол Пантеона. Тогда Матерь отправилась к Источнику, который находился прямо под цитаделью Пантеона — или это Пантеон был построен вокруг источника? — и зачерпнула из него напрямую, не дожидаясь, пока верующие обратятся к ней в своих молитвах. Этой сырой силой Геора щедро поделилась с оружием, что ковал Сидир, да еще и накачала сам защитный купол.

Сейчас же острой нужды в подобном не было, но, по всей видимости, Матерь вошла во вкус. А Калите это не нравилось. Она заглянула в воспоминания Антона и четко помнила, что показал ему этот жрец, Итан. Дармовая сила меняет богов, сводит их с ума.

Последующие несколько дней прошли спокойно. Матерь опять отправилась к Источнику, боги же изнывали от скуки. Первыми покинули Пантеон младшие — они были истощены длительной осадой, и им нужно было вернуться к делам своей паствы. И если крупные божества, такие как Кей или Оранса пережили это затяжное сражение более-менее ровно, то вот совсем мелкие, как та же Лу, получили массу проблем. Люди стали забывать о местных покровителях, которые не откликались на их молитвы, и начали все больше и больше напрямую обращаться к Семерым. В первую очередь — к Первородной Георе.

Калита имела на этот счет собственные соображения. На самом деле держать мелких богов взаперти не имело особого смысла. Достаточно было выдать им оружие Сидира и отправить в мир: вольные, сильные, путешествующие по Таллерии или охраняющие свои храмы, эти боги были бы полезнее в свободной охоте на ищеек, нежели сидя тут, за куполом. Ведь любой более-менее крупный прорыв полога заканчивался тем, что на границу Пантеона отправлялся кто-то из семерки, в лучшем случае — та же Оранса или Быстроногий Кей.

Зачем Геора это делала? Или она сознательно решила ослабить малый Круг, чтобы ей, главной богине Пантеона, стали молиться активнее? На самом деле, это было очень мелочно: сейчас в Клерии гремела большая война с гонгорцами и поток силы от солдат, их жен и матерей, направленный на Геору и Пала, был более чем достаточным. Все это было странно.

Еще больше Калиту волновало отношение первородной к Антону. За прошедшее десятилетие Бард успела привязаться к этому смертному. Все же она все это время наблюдала за ним, а на первых порах — еще и принимала участие в его судьбе напрямую. Да, она выполнила приказ Георы и подставила жреца богини Лу, накачав перекованный меч Пала чистой силой Старшего Бога, что сработало как приманка. Но то, с каким ожесточением отреагировала Матерь на ее слова о будущем смертного… Хотя смертного ли? Он уже пять лет легко управляется с куском доспеха Пала — а для этого нужны божественные силы, простого человека этот дар убил бы за пару дней. Но Антон не только не умер от подобного подарка, но даже сохранил свою новую руку после того, как они с Фором порвали все его связи с богом Войны. То есть если раньше можно было все списать на покровительство Пала, то теперь было однозначно понятно: перчатка приводится в движение собственными силами Антона. А на это может быть способен только бог. Или полубог — если бы они существовали.