Война за корону - [2]

Правда, пока они почти не сталкивались, но теперь, обратив на себя внимание Ильи, аргет и его поступок как бы вызвали в душе одноклассника всё то, что так долго хранилось там, старательно заталкиваемое в глубины памяти.

— Если ты не желаешь тут находиться и выполнять указания учителя и директора, то фига ль ты тут торчишь?

— Почему, интересно, я должен ввязываться в войну, которую затеяла директриса, и помирать в этой войне? А свои указания ты знаешь куда можешь засунуть себе?..

— Ну и катись отсюда на все четыре стороны! Чмо трусливое! — заорал разъярённый Илья, совсем позабыв, что всё ещё находится в обществе учителя. — Баба!

— Но-но, попрошу! — возмутилась Мирним, но её никто не слушал.

Ферранайр побагровел, однако, набычившись, не проявлял желания отступать. Фредел, ошеломлённый грубостью одного из лучших учеников, попытался сказать что-то, но тон, избранный им, оказался слишком тихим. Может быть, если б обстоятельства были иными, он быстро привёл бы учеников к повиновению, но сейчас учитель признавал за своими подопечными небольшое право на нервозность и, как следствие, некоторые вольности.

— Давайте, дохните тут потому, что вам приспичило повоевать! — вспыхнул Ферранайр. — А я за вас дохнуть тут не собираюсь, хрен вам, а не моя помощь.

— Катись! Мы твоего отсутствия и не заметим! Как и твоей помощи!

Одноклассник-аргет метнулся прочь, забыв подобрать с земли свой модулятор и альбом, который ему выдали в библиотеке. Забыл он также и спросить позволения Фредела уйти, но тот лишь проводил ученика сумрачным взглядом. А потом многозначительно обернулся к Илье.

— Я, конечно, ценю, что вы так активны, и понимаю, что вам пришлось нелегко, однако неплохо бы вам помнить о необходимости держать себя в рамках. Если что-то подобное повторится, мне придётся известить об этом директора. Поверьте, в следующий раз я не буду так снисходителен к вам.

— Простите, — остывая, но всё ещё со сдерживаемым негодованием отозвался тот.

— Так. Очевидно, что без паузы не обойтись. Перерыв. На чаепитие… — И учитель ушёл быстрым шагом.

Школьники переглянулись в замешательстве. Торопливо покидав в сумки свой скарб, следом за Ферранайром испарились двое его приятелей, прежде не отходившие от него ни на шаг. Они постарались сделать это незаметно, в результате обратили на себя общее внимание. Стиснув зубы, Илья, до сих пор кипевший от возмущения, повернулся к Ирбалу.

— Ну а ты чего тормозишь? Давай, вали за своим дружком, вы же с ним не разлей вода!

Ближайший друг Ферранайра посмотрел на петербуржца с ненавистью и плохо исполненным презрением.

— Пошёл ты, понял?

— О, какая смелость! Почему я до сих пор не вижу, как ты блистаешь каблуками?

— Какое твоё собачье дело, интересно? Я буду там, где захочу, и тебя это не касается. Захлопни пасть.

Илья шагнул к Ирбалу, а тот, слегка повернувшись, явно изготовился к драке.

— Это точно так же не должно меня касаться, как твоё участие в похищении Андисты Инвии? И в покушении то ли на меня, то ли на обоих мастеров?

Хотя Ирбал был бледен, и это намекало на то состояние опасения и смятения, в котором тот пребывал, молодой человек сумел изобразить вполне правдоподобную усмешку.

— Я нисколько не сомневался, что ты меня боишься. Иначе откуда такая настойчивость в стремлении избавиться от меня?

— Боюсь? Тебя? На каком месте смеяться? Мне кажется, или я вас обоих с твоим дружком нехило натянул?

Смех Ирбала был оскорбителен.

— Мечтай, мечтай! Если бы такое ничтожество, как ты, хоть кому-то и зачем-то было нужно, тебя бы давно уже прибрали к рукам. Но поскольку мозгов у тебя так же мало, как много самодовольства, ты никому на хрен не нужен!

— Закрутил-то, закрутил. Даже сейчас трусишь признаться, что вы с твоим дружком, который весь из себя сама смелость, вляпались во все эти мерзкие делишки по макушку. Хотя даже последнему идиоту тут всё очевидно.

— Тебя наши дела не касаются.

— Хренассе — не касаются!!!

— Как же страстно тебе хочется чувствовать себя в центре внимания, ты даже готов поверить во что угодно, лишь бы вообразить себя самым-самым!

— Как говорят у меня на родине — завидуй молча.

— Чему завидовать?! Самомнению? Тьфу!

— А ну прекратили! — рявкнула госпожа Оринет. Такого тона у всегда сдержанной учительницы энергоразвития ученики не слышали никогда, и он произвел на них впечатление, какое мог бы произвести настоящий артналёт. — Что вы тут затеяли? Силы девать некуда? Марш снег разгребать! Оба!

Глаза госпожи Илитэ метали молнии, спорить с ней и всегда-то было немыслимо, а сейчас — в особенности. Подстёгнутые её волей, оба молодых человека притихли, смутились и покорно отправились за лопатами, а потом — на тот участок двора, который весь был покрыт грудами потемневшего, осевшего снега. После того как госпожа Гвелледан (не без помощи своего ученика) подняла над школой купол согревающей системы, которую здесь называли ардеорией, снег вокруг школьных корпусов начал постепенно таять. Дворник и его помощники сбивались с ног, но умудрились предотвратить затопление главных аллей и дорожек, однако до оставшейся части двора руки не доходили катастрофически. Теперь сугробы следовало «перегрузить» на место сточных канав, чтоб снег таял уже там.