Война - [57]

— Где этот воин, что убил вражеского князя? — спросил я.

А Радко показал на мертвого воина, что лежал рядом — его сразу ближник Казмира саблей рубанул.

— Они так и упали вместе — тихо произнес Радко.

— Ну что Радко, теперь твоя душа успокоилась, честь твоего рода восстановлена? — я показал на труп — можешь забрать его голову себе.

— Нет Чеслав его голова по праву твоя.

— Сколько людей у тебя осталось — спросил я.

— Чуть больше сотни — ответил Радко.

— Вот как, а я думал, что ты ушел с сотней конных.

— Мне еще Винздар дал две сотни конных, вот у меня из трех сотен и осталось чуть больше сотни воинов.

— Радомир, Радомир — заорал я — где ты брат.

— Да вон сидит — показал Радко — его из воды вытащили.

— Что, людей по считали — спросил я у Арха.

— Да по считали с учетом людей Радко у нас погибших почти восемь десятков и полторы сотни раненых, но вот что интересно у Радко почти два десятка твоих конных болотников выжили.

— Вот как — удивился я, вот что такое полный доспех и седло — Радко как придем я тебе целую сотню в такие доспехи одену и всех под седла поставим, а то как на бревне сидите, срамота одна.

— А вот как мне тащить груженые корабли назад к Орше — спросил я — полтора десятка кораблей и всего две сотни здоровых людей осталось.

— Арх — крикнул я — бери воинов и иди закончи дело в селении, мужчин всех под нож, всех даже младенцев.

— Может не будем их убивать сейчас — спросил Арх — посадим на весла пусть гребут.

Я посмотрел Арху в глаза и не понял, это действительно такой прагматичный подход или ему германцев жалко.

— Радко перелови коней, отправь патрули по округе, на день пути, а мы станем тут передохнем, воспользуемся германским гостеприимством, а ты Арх набирай себе гребцов.

Мы выгребли все железо, все до последнего гвоздя. А в одном из домов я обнаружил настоящую гончарную мастерскую. Три, Вася, три гончарных круга, какие то специальные деревянные ложечки для проделывания углублений в готовых изделиях, маленькие ножи. На краю селения стояла печь, для обжига гончарных изделий, а одна из печей была под завязку загружена черепицей. Да, все таки местные германцы чуть по цивилизованнее чем мои болотные подданные, вот они уже и черепицу делают и гончарное дело раскручено, и что тогда наши историки про это не упоминали.

Я не знаю как там в настоящей истории было, а в моём варианте получается, что я просто ворую чьи то достижения, ну и хрен с ним. Гончарную мастерскую я загрузил всю и забрал с собой аж пятнадцать человек, что так или иначе были связаны с гончарным делом.

А потом кто то притащил плуг, ешь твою меть, настоящий плуг, который я пытался изобрести на своих болотах.

Когда мы уходили из этого селения корабли напоминали индийские маршрутки, забитые под завязку добром, а сами люди сидели на мешках и бочках.

Дома жечь не стали, а зачем жечь, нас прекрасно обслуживали, и кормили и ублажали, и не одного скандала за два дня не было.

— Пусть живут — махнул я рукой, когда Радомир спросил, что с ними делать — в этих местах больше не будет готов, все.

Я махнул рукой — скоро сюда придут люди хана Кугума и угонят всех в полон, осталось разобраться с теми что сидят в устье Десны.

Это осиное гнездо нужно разорить до основания, пусть валят в свою Европу, а тут будут жить нецивилизованные варвары.

— Нельзя нам сейчас идти вниз по реке — возразил Арх — мы прошли шесть брошенных селений, я думаю нас там уже ждут, да и в устье Десны германцы могут поджидать. Мы сейчас как лис, что забрался в курятник. Курей то мы всех передавили, а вот там за стеной теперь с десяток собак стоит и ждут, когда мы назад пойдем с товаром.

— Ты прав Арх — печально проговорил я — Радко а скажи сколько мы еще по реке вверх сможем пройти. Через двое суток будут наши родовые земли — ответил Радко — а потом еще пять суток и одни болота пойдут, там уже река в ручеек превращается. Сколько вы коней собрали?

— Да почти три сотни есть — усмехнулся Радко.

— Значит так совет, слушай мое решение — я хлопнул ладонями по коленкам — идем вверх по реке, а потом вытаскиваем суда на берег и волоком до Славутича, спустимся к Орше от Смолянки.

Радомир почесал бороду — это трудно, но безопаснее чем идти вниз по реке, да и пока дойдем до волоков много раненых на ноги встанет.

Набрали более-мение здоровых мужиков из вражеского селения, посадили на весла и погребли вверх по течению Десны. Через пять суток уперлись в мель и я приказал готовится к волоку. Как то не обращал я внимание на наших пленников, что сидели на веслах наших галер, а они собрались в кучку пошушукались и вытолкали вперед самого смелого мужичка.

Тот боязливо подошел и поклонив голову с приличным акцентом спросил — князь, а снами что, куда нам дальше?

А действительно, что с ними сделать, вот неделю назад, сразу после боя я честно сказать хотел всех перерезать, для профилактики, а теперь, когда остыл и успокоился, как то кровожадность ушла.

— Домой идите — махнул я рукой, дойдете значит боги вас милуют, а не дойдете, на том моей вины нет.

Потом оглядел всех германцев и сказал — вон туда по лесу за десять дней можно до земли моей дойти, если с миром придете приму всех, а вождям своим передайте, что я могу и еще раз прийти, чтоб их пыл готский поубавить.