Война - [40]

С трудом Радко удалось набрать еще целую сотню отроков, и вот теперь от трех сотен лучших воинов осталось лишь девять с половиной десятков, что как побитые собаки бегут от ворога не решаясь даже принять бой.

Разве этого хотел его отец, когда соглашался на дружбу со странным болотным князем Чеславом. А может он и и вправду есть демон. Может этот князь болотный, что кормит своих демонов душами младенцев, заманивал род Твердислава на верную смерть, может зря отец согласился, может это самая страшная ошибка, что привела к полной гибели лучшего из родов антских.

Тяжкие мысли прервал доклад дозорного — Радко там ладья идет.

Ладья стала на середине реки и человек, что приложил руку к глазам закричал — чьи вы будете и с чем идете в земли князя Чеслава.

Вот оно как, у этого Чеслава уже и ладьи дозорные на Славутиче имеются, подумал Радко, хитрый и ушлый этот Чеслав, зря все таки Цветана сбежала от него, мог бы получится хороший союз, а что уж теперь, такой обиды князь не стерпит.

— Я Радко, мы идем к князю Чеславу, за нами отряд готского вождя Ульгерда гонится.

— Идите до Орши, там вас встретят — прокричали с ладьи — а мы вниз спустимся, постережем переправу.

Радко повернулся к десятнику — Познар иди вперед к Орше и передай там людям Чеслава, что мы переправились и за нами идет погоня в три сотни конных воинов Ульгерда.

— Князь — чуть не падая с разгоряченной лошади прокричал посланец — воевода Орша встретил Радко, он ниже по течению переправился, у него почти сотня воинов, а за ним ним три сотни германцев гонятся.

— Мать же ж так, а ну аллюром марш, марш — скомандовал я и хлестнул лошадь.

Теперь можно идти намного быстрее, у каждого воина было по два коня, а у некоторых по три, мы все таки захватили семь десятков коней у отряда Болаха. Я даже не стал убивать пленников, дал каждому по сулице и отпустил на все четыре стороны, дойдут до Десны выживут, не дойдут, ну и хрен с ними, все таки от Смоленска до Десны, где проживают рода антов почти 300 км. Как не спешили, но к Орше мы прибыли только на следующее утро. Я все таки как стемнело приказал остановиться, расседлать коней и передохнуть. Я не знаю как там в фантастических фильмах, но вот в реальности конь скотина тупая по незнакомой местности ночью идти совершенно не хочет.

Воины Радко уже прибыли и увидев, что в районе острога Орши собралось множество их родовичей бурно обнимались и обсуждали все последние события. А я увидев брата Цветаны сразу направился к нему.

— Здравствуй Радко, вижу у вас был трудный переход, я уже знаю про твоего отца, прими мои соболезнования, он был мудрым вождем, надеюсь ты сможешь заменить его и будешь достойным правителем.

— Радко кивнул — а откуда ты знаешь про моего отца? Никто из родовичей, кроме воинов ничего не знал.

— Я встретил тут твоего знакомого Болаха, он мне все и рассказал.

Рука Радко сжала рукоять меча, а глаза стали стеклянными — где это мерзкое существо, что предало род Буса?

— А — я махнул рукой — он уже наверное сгорел на костре, не повезло ему, случайно нарвался на мой отряд.

— Недостойно такой жабе на костре гореть — пробубнил Радко — его место в болоте гнилом.

— Я знал, что ты добрый воин — я хлопнул по плечу Радко — а теперь я вижу что ты еще и добрый вождь. Но помни, всегда нужно проявлять уважение к своему врагу, тем более к павшему. Те, кто надругается над павшим может навлечь на себя гнев предков, мы же не готы, и не песьеголовые, мы чтим светлых Богов, запомни это Радко и воинам своим накажи, за нами правда.

— А где твоя сестра? — спросил я у Радко — что то я её не видел.

— Так вон там сидит с женщинами, она тебя видела, как ты на чудище болотном летел к переправе, а теперь вижу, что твое чудище это Быстроног, что подарил тебе отец.

— Ты даже не представляешь, какая скотина упрямая — посмотрел я на коня — но быстрый это правда, в сече меня самым первым к вражеской шеренге вынес.

— А ты как на врага пойдете, чуть повод придерживай и строй держи — посоветовал Радко.

А ведь и вправду, получается, что я не имею вообще никакого опыта ведения конного боя. Ведь нельзя же назвать конным поем казачьи потехи, которыми развлекал я публику в 20-м веке. Так пролетишь с залихватской удалью сшибая сабелькой арбузы и дыни, что стояли на специальных столбиках, а тут важен строй и одновременный удар всей массы конници.

— Слушай Радко, ты часом не устал — спросил я.

— Что ты хотел спросить — удивился Радко — ведь не о здоровье моем печешься.

— Да я хочу ударить по тем германцам, что за тобой гонятся — махнул я рукой в сторону реки — пока есть возможность врага нужно бить по частям.

— Сдюжаем ли — с недоверием спросил Радко.

— А что не сдюжить — ответил я — у меня три сотни пеших вониов и с тобой почти полторы сотни конных, нешто не побьем.

— Ты пойми князь — тихо промолвил Радко — у Ульгерда лучшая дружина, там почти все бронные, даже кони пластинами покрыты.

— Вот, тем более, я не могу Радко такой трофей упустить, где я еще себе три сотни броней найду, как не на убитых германцах — я улыбнулся как можно шире, нужно же было поддержать как то упавшего духом воина, хотя я сам честно говоря и сомневался в возможности побить три сотни конных германцев, да еще и не сброд, а скованную во множестве боев дружину.