Война во времени - [90]

Кыр не делал никаких умозаключений по этому поводу. Неандертальцы вообще были ребятами предельно конкретными, и абстрактными заморочками себя не угнетали. Так что Кыр просто сказал, как припечатал, что такое отношение к Саше проистекает из двух вещей: того, что «рюди» всё-таки похожи на уламров, а во-вторых, уламры намереваются через пленного выведать место расположения стоянки арругов. Поэтому надо уходить. Ибо Сашха — хороший воин, хотя и шумно ходит, но уламры сумеют у него выпытать всё, что тот знает. Сумеют и всё. Они — мастера на такие штуки. Но главное, что раз уж уламры появились рядом, жизни всё равно не будет. Уламров много, они быстро переловят и распугают зверя. Арругам, которые к зверю относятся бережно, ибо это такие же братья для людей, с пришельцами конкурировать тяжело. Те убивают не столько, сколько нужно для пропитания — и уж тем более не просят прощения у зверя, что вынуждены его убить, ибо так предназначено, — а сколько сумеют. А зверь, у которого не попросить прощения, обижается и уже на даёт на себя охотиться. Например, рассказывали старики, когда-то арруги жили дальше к восходу, и так была дивная охота на больших рогатых травоядных.

Вождь назвал имя, но ребята не поняли, с кем из известных им животных можно его соотнести. Бизон или зубр? — предположил Антон, но сам же и констатировал: «Неважно, впрочем».

Так вот, продолжал Кыр. В старину такие звери, видя охотников-людей, лишь немного отходили в сторону, пряча своих маленьких и кормящих самок. А сами оставляли для охотников кого-нибудь из своих. В свою очередь, и люди убивали только его, и обязательно благодарили стадо за это.

Антон скептически дёрнул уголком рта. Ну, конечно, прямо идиллия! Небось, приукрасили старики прошлое, как всегда делается. У него вон папка как начнёт свою учёбу в школе вспоминать, так тоже у него — и учителя замечательные, и дети за уроками день-деньской просиживали, и дисциплина была. И забавы молодеческие, когда она дрались с какими-то «нахимовцами», которых определяли в их школу, когда они приезжали готовиться к параду. А что там было на деле, теперь уж не узнаешь.

Так что и тут, скорее всего, было всё проще. Видя угрозу от двуногих, стадо перемещалось в сторону, а на месте оставались какие-нибудь очень старые животные или очень глупые. Не соображавшие, что от мелких людишек исходит реальная угроза жизни. А потом это и было приукрашено в рассказах стариков.

Как бы то ни было, заключил вождь Кыр свой рассказ, он оставил двоих воинов далее наблюдать за лагерем чужаков, а они с Гыхом поспешили сюда, чтобы уводить народ арругов подальше от новой опасности.

— Погоди, — сказал ему Антон. — Посмотри лучше, что я тут сделал. Я научу твоих людей делать то же, и у вас будет много добычи. И не надо будет уходить от уламров на новые поля охоты. Может, это как раз вы отгоните их обратно.

Нахальное заверение, как по вкусу Алины. Но вождь Кыр был бесхитростен — как все здешние арруги. Ложь им была незнакома — без надёжности информации в этом мире было не выжить, и врать было себе дороже. Это девочка уже отметила. С какими огромными глазами слушали местные её рассказы о «той земле, откуда она пришла»! Не могли представить себе, например, дом, который сам бегает. Колеса ведь неандертальцы не знали! И как им, не понимающим, что такое она рисует на земле, понимать, как это — к чуму приделать неизвестно что, после чего он поедет — а что такое «поедет»? Но верили, совершенно верили — даже и в летающие чумы! Крылья они себе представить могли, не могли только понять, как дом ими машет. Но реплики отпускали совершенно предметные. Одна Алине запомнилась: «Страшно, должно быть, вниз смотреть?» — спросил однажды по этому поводу один из мальчишек.

Так что первые антохины «изобретения» легли на благоприятную психологическую почву. Люди ему верили, как верили вообще друг другу. А потом, когда убедились, что хотя бы частично его предложения работают, сами стали с душой вникать и даже развивать принесённые из будущего технологии.

Кроме того, Антон показал принцип и даже собрал модельку большого самострела. В принципе, ничего сложного, если ты читал хоть несколько книжек по истории. Иное дело, что здесь, в этих конкретных условиях, когда даже ветку от дерева не отпилишь без мучений, воплотить увиденные на рисунках схемы в реальность было крайне тяжело. Язык аборигенов Антон освоил действительно на удивление быстро — но как на нём сформулировать понятие ворота, когда они не знали колеса?

Тем не менее задумку реализовать удалось. Орудие было громоздким и тяжёлым, но зато теперь охотникам было достаточно собрать его прямо на виду у стада овцебыков и засандалить «штатным» копьём по зверю, не приближаясь к нему на опасное расстояние.

Заодно, кстати, и принцип колеса показал. Но это было воспринято без особого интереса — что им возить, охотникам местным? Застреленного из антошкиного самострела изюбря? Так на пересечённой почве замучаешься толкать ту телегу. Проще на месте разделать добычу, да на волокушах по частям и доставить до племени. Была бы лошадь приручена… Но так далеко изобретательность Антона не простиралась.