Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - [47]

В тот самый день в Винь-Ен на легком самолете прилетел де Латтр и взял рычаги управления боевыми действиями в собственные руки. Он немедленно приказал 2-й мобильной группе выступать из Ханоя к месту сражения. Он велел командиру 1-й группы доставить потрепанной 3-й группе дополнительное количество боеприпасов и очистить высоты к востоку от Винь-Ена. Кроме того, де Латтр распорядился о переброске подкреплений по воздуху из Южного Вьетнама. 15 января, когда Зиап по непонятным причинам не проявлял активности, в бой вступила 1-я мобильная группа, которая после полудня взяла высоту 157. На следующий день, 16 января, французы повели контратаку с целью захвата господствующих высот. Противник не оказал серьезного сопротивления, и ближе к вечеру французы возвратили себе высоты 101, 210 и 47.

Внезапно после полуторадневного бездействия Зиап нанес удар. В 17.00 16 января вся 308-я дивизия численностью 10 000 человек устремилась со склонов поросшего джунглями хребта Там-Дао на спешно окопавшихся французов. Все это чем-то напоминало знаменитую атаку Пикетта при Геттисберге{41}. Наступление продолжалось и ночью, и на следующий день. В результате ожесточенных боев французы потеряли холмы в центре своей оборонительной позиции, но смогли удержать прикрывавшие фланги высоты 210 и 157. Используя все самолеты, даже транспортные, французская авиация с опустошительным эффектом обрушила пушечно-пулеметный огонь, бомбы и напалм на скопления атакующих войск Вьетминя. Горящий напалм вызвал среди вьетминьцев панику, и они бежали обратно в лес, из которого вышли.

К утру 17 января сложилась критическая ситуация, причем для обеих сторон. Де Латтр, чтобы отбить у врага центральные высоты, ввел в дело свой резерв – три батальона, прибывшие из Ханоя и организованные во 2-ю мобильную группу. Командование Вьетми-ня на рассвете бросило на последний штурм 308-ю дивизию, однако атака ее довольно быстро захлебнулась. Снова исход дела решили французские самолеты-штурмовики. Наконец, 312-я дивизия провела запоздалую атаку с северо-запада. Она не удалась, и сражение стало затихать. Вскоре после полудня вьетнамцы отступили на север в джунгли Там-Дао. Французы, слишком измотанные битвой, позволили им уйти. Зиап не просто проиграл свое первое тщательно спланированное наступление, он еще оставил на поле значительную часть бойцов своих лучших дивизий. Потери коммунистов составили от 6 000 до 9 000 убитыми, 500 пленными и предположительно около 6 000 ранеными. Для Зиапа и всего Вьетминя Винь-Ен стал местом катастрофы.

Как и полагается у коммунистов, Зиап поспешно (23 января) собрал комиссию для расследования причин поражения. Пытаясь переложить вину с больной головы на здоровую, Зиап обвинил свои войска в недостатке боевого рвения и трусости‹8›, что, конечно, было совершеннейшей ложью. Вовсе не бойцы Вьетминя проиграли сражение под Винь-Еном, проиграл его сам Зиап. Во-первых, он недооценил эффективность поддержки авиации, тех преимуществ, которые заключает в себе возможность быстрой переброски подкреплений воздушным путем, а также роста потерь и страха – неминуемых следствий применения напалма. Допущенные им тактические просчеты и без того вели к поражению, однако исход битвы в пользу французов решили авиационная поддержка и применение напалма. При этом Зиап знал, что такое напалм и какое воздействие он оказывает, так как 22 декабря 1950 года французские ВВС уже использовали это средство против скоплений войск Вьетминя. Во-вторых, Зиап упустил несколько тактических возможностей. 14 – 15 января ему удалось разделить французские силы, заставить их пятиться к заболоченному озерцу. Если бы тогда им была проведена скоординированная решительная атака силами 308-й и 312-й дивизий, он вполне мог нанести поражение обеим мобильным группам французов и захватить Винь-Ен.

Третья ошибка Зиапа заключается в том, что 16 января он легко отдал противнику холмы к северу от Винь-Ена, которые его солдаты за день до того отбивали в ожесточенном сражении. Ему следовало приказать им окопаться на удобных для обороны позициях и вынудить французов отвоевывать их у него метр за метром. Сам Зиап никак не объясняет собственных промашек – он никогда и нигде не говорил и не писал о них. Очевидно, он решил увести войска с относительно открытых холмов под прикрытие джунглей, где вьетнамцы несли меньшие потери от действий неприятельской артиллерии и авиации. Вместе с тем хотя его отход на естественным образом защищенные позиции утром 16 января еще можно считать разумным шагом, то, принимая во внимание все те же факторы – огневую поддержку авиации и артиллерии, – массированная атака ближе к вечеру того же дня была не просто неразумной, а самоубийственной.

И наконец, Зиап не сумел правильно координировать действия двух своих пехотных дивизий. Он смог удачно распорядиться ими 13 января, когда 308-я дивизия взяла Бао-Чук, а 312-я устроила засаду 3-й мобильной группе. Вместе с тем в критический момент, когда 308-я предприняла развернутую атаку 17 января, вьетнамский командующий не ввел в дело 312-ю дивизию, хотя имел возможность выдвинуть ее с северо-запада и атаковать участок между занятыми французами высотами и Винь-Енем. Бездействие 312-й дивизии позволило противнику сосредоточить авиацию и артиллерию против 308-й дивизии. Затем 312-я начала свою атаку, но слишком поздно, когда потрепанная 308-я уже была не в состоянии ее поддержать. В итоге получилась классическая “атака по частям” – то, от чего предостерегают боевые уставы всех армий. Так что упрекать в поражении под Винь-Еном следовало не войска Вьетминя, а Зиапа, принявшего необоснованное решение и совершившего тактическую ошибку.