Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - [329]

Но одержать победу в революционно-освободительной войне посредством лишь одной своевременной реорганизации армии нельзя. Необходимо корректировать стратегию, тактику, менять вооружение, переориентировать работу разведслужб. Принятая Тхиеу в 1973 – 1974 гг. стратегия, направленная на то, чтобы не сдавать противнику ни метра территории, имела бы смысл в борьбе с повстанцами. В условия, когда противником выступали мощные, хорошо организованные регулярные силы, она оказалась самоубийственной. Тхиеу не понимал, что революционно-освободительная война давным-давно перешла в последнюю фазу.

Тяжелое вооружение – артиллерия, танки и реактивная авиация – по большей части малоэффективно в борьбе с партизанами, но совершенно необходимо в войне с регулярными войсками противника. Поскольку по мере перехода революционно-освободительной войны из одной фазы в другую меняется стратегия, тактика и вооружение, соответственно, должны меняться и подготовка личного состава, и методы сбора разведывательной информации, и задачи разведслужб. Тут вновь уместно повторить слова Клаузевица о том, что, “отправляясь на войну”, нужно знать, что это за война.

Наконец, существует еще один очень важный аспект революционно-освободительной войны, заслуживающий отдельного внимания, – программа дич ван, с помощью которой северные вьетнамцы стремились лишить военный курс правительства США поддержки американского народа. Сама по себе программа оказалась по большей части неэффективной, но достигла успехов за счет помощи невольных союзников коммунистов в Соединенных Штатах. Но и без дич ван вся стратегия Зиапа после Новогоднего наступления 1968-го ориентировалась на достижение главной цели. Затягивание войны и переговоров, пропаганда, пускание пыли в глаза, боевые операции, увеличивавшие потери среди личного состава американского контингента, все это служило только одной задаче – парализовать волю противника к продолжению борьбы.

Умение использовать в своих целях наиболее уязвимое место противника поставило Во Нгуен Зиапа в один ряд с самыми лучшими стратегами. После 1968-го он избегал лобовых нападений на американцев во Вьетнаме, используя то, что Б. X. Лидделл Харт, величайший теоретик войны двадцатого столетия, назвал непрямым подходом, для атаки на волю народа Соединенных Штатов. В результате Зиап перенес войну с рисовых полей Вьетнама на улицы американских городов – классический пример непрямого подхода. Таким образом, американскому руководству приходилось выбирать из двух зол. Если лидеры США ужесточают военные действия, они теряют поддержку народа, а если, идя на поводу у пацифистов, сворачивают активность боевых действий, то лишаются шанса победить на поле боя. Любая попытка идти в фарватере или лавировать (что делал Никсон) между Сциллой и Харибдой в конечном итоге гарантированно приводит к поражению – настоящий стратегический триумф бывшего школьного учителя.

Но лаврами своими Зиап во многом обязан ситуации, сложившейся в США в конце шестидесятых и начале семидесятых годов. Причиной того, почему американскому руководству не удалось мобилизовать народ на поддержку войны, служит непонимание в среде интеллектуалов и отсутствие согласия между ними, в СМИ и в политической элите страны. С конца пятидесятых в Америке существовал раскол во мнениях относительно того, какие цели страна должна преследовать во внешней политике и какое место в достижении этих целей надлежит играть вооруженным силам. Недостаток единства усугублялся идеологическими расхождениями, теоретическими пристрастиями и личными амбициями. Во время войны трещина стала шире, особенно после избрания республиканца Никсона, которое развязало руки либералам в демократической партии, прежде вынужденным отмалчиваться или поддерживать Линдона Джонсона в его войне. В конечном итоге пропасть стала такой глубокой, что антивоенное лобби в конгрессе превратилось в самого могущественного союзника Политбюро ЦК ПТВ.

Но парламентарии в общем лишь отражали точку зрения американского народа, который на исходе 1968-го уже не хотел продолжения войны. Виноваты тут руководители, особенно президент Джонсон, который не выполнил главной работы – не объяснил людям, зачем США пришли во Вьетнам, что они там делают и какими средствами собираются достичь поставленных целей. В довершение всего администрация Джонсона столкнулась с “кризисом доверия”, хотя вовсе не собиралась врать народу. Получилось так потому, что президент и его окружение не понимали диалектики революционно-освободительной войны. Администрация твердила о явных успехах, а в то же время все эти достижения не оказывали решающего влияния на течение войны.

Администрации Джонсона следовало добиться от конгресса принятия не резолюции по Тонкинскому заливу, а акта, которым бы признавалось, что США находятся в состоянии войны с Северным Вьетнамом и Вьетконгом. В этом случае и парламент, и через него народ стали бы соучастниками процесса, тогда бы заработали законы, положения и исполнительные акты, необходимые при ведении войны (цензура, например). По международным законам, США тоже получили бы определенные права как воюющая сторона. Объявление войны развеяло бы атмосферу двусмысленности. Если бы конгресс не захотел объявлять войну, президент бы знал, что народ не поддерживает его политику во Вьетнаме, а значит, победить невозможно. Тогда бы ему пришлось отказываться от ведения боевых действий и предпринимать какие-то другие шаги.