Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - [318]
18 марта колонны отступающих и беженцев сгрудились у города Чео-Рео, поскольку военные инженеры никак не могли навести мост через реку Еа-Па. И тут всю эту беззащитную массу людей накрыла артиллерия 320-й дивизии АСВ. В панике солдаты бросали раненых товарищей, давили гражданских грузовиками и танками. К тому же пища и вода были на исходе. Казалось, хуже того, что произошло, быть уже не могло, однако те, кто так думал, ошибались. Самолеты южновьетнамских ВВС, пытавшиеся избавить колонну от давления АСВ, но, как обычно, летавшие слишком высоко, по ошибке поразили собственные войска, сожгли четыре танка, убили и ранили множество гражданских беженцев и практически уничтожили батальон рейнджеров. И все же отступление или, точнее, бегство продолжалось. Головные части перебрались через реку Калуй к западу от Конг-Сона и упорно продвигались вперед. К востоку от Конг-Сона несчастных ждал новый кошмар: инженеры АРВ не смогли обезвредить большинства корейских мин на оставшемся участке пути к Туй-Хоа. Пришлось повернуть на трассу № 436, где инженерным подразделениям, несмотря на огромные сложности, удалось навести мост через широкую реку Ба.
Но на этом испытания не кончились. Коммунисты, убедившись, каким маршрутом пойдет колонна, поставили между мостом и Туй-Хоа пять блокпостов. “Колонна скорби” вновь остановилась и только благодаря мужеству солдат и офицеров 34-го батальона рейнджеров, прорвавшихся через заграждения, смогла наконец достигнуть Туй-Хоа. Батальон же погиб практически полностью.
Из 60 000 человек до Туй-Хоа добрались только 20 000 измотанных и полностью деморализованных военнослужащих. От 7000 рейнджеров осталось 700. После сражения за Бан-Ме-Туот и отступления II корпус АРВ фактически перестал существовать как боевая сила. Из 400 000 гражданских лиц, пытавшихся спастись от коммунистов, дойти до Туй-Хоа смогли только 100 000 человек.
Таковы были результаты катастрофического распоряжения, отданного Тхиеу и исполненного генералом Фу. Последний, однако, заслуживает все же некоторого снисхождения. Фу – человек, неплохо зарекомендовавший себя как командир дивизии и оказавшийся никуда не годным во главе корпуса – страдал от тяжелой формы туберкулеза. Кроме того, Фу был “битым” – бойцы Вьет-миня захватили его в плен в Дьен-Бьен-Фу, и теперь он панически боялся оказаться в руках АСВ. По сведениям южновьетнамского генералитета, когда коммунисты вошли в Сайгон, Фу покончил с собой, только чтобы не попасть к ним в плен‹7›.
Что же до самого решения Тхиеу, на войне, как и вообще в жизни, очень важно время – правильно выбранный момент. Концепция с усечением территории могла сработать в 1973 году или в начале 1974-го, но даже тогда огромные проблемы военного, политического и психологического характера немедленно заявили бы о себе в такой сложной операции, требовавшей детального и очень грамотного планирования. Возможно, подобная задача оказалась бы и вовсе не под силу ОГШ. Конечно, Тхиеу имел выбор. Он мог бы приказать войскам остаться там, где они находились и сражаться. Рассматривая ситуацию в ретроспективе, видишь, что хуже, чем случилось, случиться не могло.
За катастрофой в зоне ответственности II корпуса АРВ последовали аналогичные события, имевшие место на севере, в ОТР I корпуса, перед командиром которого Тхиеу 13 марта поставил трудновыполнимую задачу – собрать все силы и сосредоточиться на обороне Да-Нанга. Положение для генерал-лейтенанта Нго КуангТруон-га осложнялось тем, что накануне, 10 марта, Тхиеу отозвал в Сайгон воздушно-десантную дивизию, действовавшую южнее и западнее Да-Нанга. Мало того что переброска войск заметно ослабляла Труонга, она еще создала своего рода цепную реакцию, вызвавшую в ВР 1 целую серию катастрофических событий. После ухода десантников диспозиция войск Труонга выглядела следующим образом: 1-я дивизия АРВ, одна бронетанковая бригада и одна бригада морских пехотинцев обороняли провинции Куанг-Три и Тхуа-Тхиен: дивизия МП (без одной бригады) заменила воздушно-десантную дивизию и вместе с 3-й дивизией АРВ прикрывала Да-Нанг. 2-я дивизия АРВ защищала провинции Куанг-Тин и Куанг-Нгай, а также крупную базу Чу-Лай, построенную американцами. Весь состав корпуса Труонга был эквивалентен четырем или пяти дивизиям.
В зоне ответственности I корпуса АРВ южновьетнамским войскам противостояли пять дивизий Главных сил АСВ, девять отдельных пехотных полков, три полка “саперов-подрывников”, три танковых полка, восемь артиллерийских полков, двенадцать полков ПВО, то есть всего восемь или девять дивизий. План АСВ предусматривал одновременными массированными атаками с севера, запада и юга согнать все части АРВ в Да-Нанг и разом их уничтожить.
Труонг разработал две схемы действий, которые и представил на рассмотрение Тхиеу 19 марта. Суть обоих планов заключалась в том, чтобы сосредоточить силы сначала в трех центрах обороны: Хюэ, Да-Нанге и Чу-Лае. При этом предусматривалось, что в конечном итоге контингенты из Хюэ и Чу-Лая будут передислоцированы в Да-Нанг. Экстренный план I предполагал переброску войск в Да-Нанг по шоссе № 1, а экстренный план II – передислокацию их по морю.
С чего началась борьба темнокожих рабов в Америке за право быть свободными и называть себя людьми? Как она превратилась в BLM-движение? Через что пришлось пройти на пути из трюмов невольничьих кораблей на трибуны Парламента? Американский классик, писатель, политик, просветитель и бывший раб Букер Т. Вашингтон рассказывает на страницах книги историю первых дней борьбы темнокожих за свои права. О том, как погибали невольники в трюмах кораблей, о жестоких пытках, невероятных побегах и создании системы «Подземная железная дорога», благодаря которой сотни рабов сумели сбежать от своих хозяев. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В монографии рассматриваются территориально-политические перемены на Руси в эпоху «ордынского ига», в результате которых вместо более десятка княжеств-«земель», существовавших в домонгольский период, на карте Восточной Европы остались два крупных государства – Московское и Литовское. В центре внимания способы, которыми русские князья, как московские, так и многие другие, осуществляли «примыслы» – присоединения к своим владениям иных политических образований. Рассмотрение всех случаев «примыслов» в комплексе позволяет делать выводы о характере политических процессов на восточнославянской территории в ордынскую эпоху.
Книга в трёх частях, написанная Д. П. Бутурлиным, военно-историческим писателем, участником Отечественной войны 1812 года, с 1842 года директором Императорской публичной библиотеки, с 1848 года председатель Особого комитета для надзора за печатью, не потеряла своего значения до наших дней. Обладая умением разбираться в историческом материале, автор на основании редких и ценных архивных источников, написал труд, посвященный одному из самых драматических этапов истории России – Смутному времени в России с 1584 по 1610 год.
2013-й год – юбилейный для Дома Романовых. Четыре столетия отделяют нас от того момента, когда вся Россия присягнула первому Царю из этой династии. И девять десятилетий прошло с тех пор, как Император Николай II и Его Семья (а также самые верные слуги) были зверски убиты большевиками в доме инженера Ипатьева в Екатеринбурге в разгар братоубийственной Гражданской войны. Убийцы были уверены, что надёжно замели следы и мир никогда не узнает, какая судьба постигла их жертвы. Это уникальная и по-настоящему сенсационная книга.
Для русского человека имя императора Петра Великого – знаковое: одержимый идеей служения Отечеству, царь-реформатор шел вперед, следуя выбранному принципу «О Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, только бы жила Россия в благоденствии и славе». Историки писали о Петре I много и часто. Его жизнь и деяния становились предметом научных исследований, художественной прозы, поэтических произведений, облик Петра многократно отражен в изобразительном искусстве. Все это сделало образ Петра Великого еще более многогранным. Обратился к нему и автор этой книги – Александр Половцов, дипломат, этнограф, специалист по изучению языков и культуры Востока, историк искусства, собиратель и коллекционер.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.