Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - [251]

“Молчаливое большинство” заговорило. В тысячах телефонных звонков, писем и телеграмм народ выражал поддержку президенту и его вьетнамской политике. Все оценивали результаты речи президента 3 ноября по-разному. По большей части считается, что впервые за все время пребывания у власти администрация получила глоток свежего воздуха. Другие полагают, что Никсон записал себе в актив большую победу, но с точки зрения политики битва за сердца и умы американского народа между администрацией и пацифистами закончилась с ничейным результатом. Итак, несмотря на нулевой итог, или, вернее, из-за него, США наконец получили продуманную и ясно сформулированную политику завершения войны во Вьетнаме.

В то время как нападения диверсантов-“саперов” и обстрелы населенных пунктов 12 августа разозлили Никсона, результаты акции – “кульминации”, как они называли ее – не удовлетворили коммунистов, которые сочли операцию провалившейся. 30 октября 1969-го ЦУЮВ отзывалось об августовском предприятии так: “В целом осенняя кампания не привела к запланированным результатам… наши победы носили ограниченный характер, врагу же… удалось добиться выполнения своих задач”‹10›.

По всей видимости, обескураживающие результаты августовского наступления побудили ЦУЮВ издать 30 октября 1969-го, в тот же день, что и процитированный выше документ, еще одну ориентировку – резолюцию № 14. Она не подменяла собой резолюцию № 9, а дополняла ее, вновь подчеркивая разумность ведения боевых действий небольшими частями и подразделениями. В резолюции № 14 честно признавалось, что августовская кампания провалилась, что увеличить численность партизанских отрядов не удалось и что проводимая США и ПЮВ программа умиротворения успешно претворялась в жизнь. В резолюции № 14 ЦУЮВ, как и всегда, перекладывала вину на непосредственных исполнителей. Там, в частности, говорилось: “…главная причина нашего неуспеха… в том, что мы не… составили четкого представления о стратегической значимости партизанских методов ведения войны в ходе Великого наступления и восстания…”‹11› Далее составители ориентировки заявляли прямо, что “есть только один способ бороться с численно превосходящим и технически лучше обеспеченным врагом – вести партизанскую войну…”. В документе говорилось, что вследствие такого подхода можно измотать противника, истощить его силы, поколебать его боевой дух, дезорганизовать его и подготовить почву для крупномасштабного наступления.

В резолюции ЦУЮВ приводились и другие причины провала акции. Дело в том, что коммунисты слишком полагались на “консолидированные” войска (вероятно, имеются в виду соединения Главных и Региональных сил) и не наладили должной координации между ними и партизанами. Решение проблемы виделось составителям ориентировки в улучшении взаимодействия между партизанами и регулярными силами, вплоть до того, что предлагалось разделить соединения и части Главных и Региональных сил на отряды “саперов-подрывников”, по численности равные ротам, и направить их в помощь партизанам. Наконец, партийному руководству надлежало уяснить себе всю важность партизанской войны и освоить методы ее ведения‹12›.

Резолюция № 14 еще более усугубила наиболее серьезную проблему, на разрешение которой была направлена, – падение морального духа. “Старые солдаты” в частях коммунистов, особенно вьетконговцы, не приняли курса, провозглашенного Политбюро ЦК и отраженного ЦУЮВ в резолюциях № 9 и № 14. Они осознавали реальное положение вещей, понимали, с каким громким треском провалились наступления 1968 и 1969 гг., и считали, что новая концепция не приведет к разрешению ситуации. Более того, они видели, что провал наступлений вынудил коммунистическое руководство откатываться назад и переходить от правильной войны к партизанской. Кадровые военные среднего звена жадно слушали южновьетнамские и американские передачи, надеясь, что переговоры в Париже, о которых там рассказывалось, помогут положить конец войне. Все сильнее проникаясь пораженческими настроениями, сомневающиеся теряли выдержку. Боевой дух упал еще больше, а количество перебежчиков возросло.

В результате изданных ЦУЮВ резолюций № 9 и № 14, во второй половине 1969 года, особенно сразу после августовской “кульминации”, противник значительно реже стал устраивать вылазки силами батальонов или более крупных формирований. Количество рейдов, проводимых небольшими подразделениями, увеличилось, участились обстрелы, но впервые за три года у Зиапа отсутствовали планы крупномасштабного наступления. Ближе к концу 1969-го лозунгом Ханоя стали: партизанская война, сокращение потерь и терпение в ожидании момента, когда США выведут свои войска. Так выглядел ответ Политбюро ЦК ПТВ на провозглашенную президентом Никсоном военную политику, ставшую к концу 1969-го – как он сам не уставал повторять – “совершенно ясной”. Политика являлась “четырехосной” программой, состоявшей из вьетнамиза-ции, переговоров, умиротворения и вывода американских войск.

Вьетнамизация представляла собой одностороннюю американскую политику, призванную служить национальным интересам Соединенных Штатов и никого больше. На правительственных совещаниях на самом высоком уровне руководство выражало надежду – в целом тщетную-на то, что вьетнамизация поможет ПЮВ оборонить страну от Вьетконга и Северного Вьетнама. В то же время Америку мало волновал последний аспект, главной же целью оставался честный мир или хотя бы видимость честного мира.