Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - [207]

Почему так произошло – по-прежнему загадка. В мемуарах бывшего президента ничего об этом не говорится. Уолт Ростоу, советник Джонсона по вопросам национальной безопасности, в своей “Диффузии власти” обходит эту тему. Конечно, остаются “поношенные и утратившие товарный вид” объяснения, мол, Джонсон боялся разбудить в американцах зверя мстительности, опасался, что люди потребуют эскалации войны и еще более жестких мер. Некоторая правдоподобность у этой версии есть, но она не вполне убедительна. Выступление президента по телевидению вовсе не неминуемо привело бы к разрастанию конфликта. Поэтому нужны другие объяснения, и они есть у Брэструпа и других. Согласно мнению Брэструпа, малодушие Джонсона также стало результатом того, как освещали войну СМИ. Конечно, президент знал, что происходит в действительности, из официальных источников, однако газеты и телевидение (к которым он, как все говорят, очень прислушивался) рисовали совершенно иную, деморализующую картину. В лучшем случае президент находился в растерянности, в худшем – просто испугался.

Такой феномен – растерянность и дезориентация, вызванная потоком совершенно несхожей информации, поступающей из разных источников, – вполне возможен. Очень важна здесь точка зрения Гарри Макферсона, советника и одного из спичрайтеров президента Джонсона: “Думаю, в такое положение мы прежде никогда не попадали. Я поговорил с Уолтом Ростоу и спросил его, что же случилось. Честно говоря, я не поверил ему, поскольку, как и миллионы американцев, которые смотрят телевизор, решил, что мы угодили в скверную переделку. Полагаю, с точки зрения специалиста в вопросах социологии, особенно интересно наблюдать, как люди подобные мне – люди, ответственные за выражение точки зрения президента, – могут находиться под таким мощным воздействием СМИ, особенно имея доступ к реальной информации”‹35›.

Таким образом, самой крупной жертвой СМИ стал не кто иной, как президент. Смятенный, напуганный, понимающий, что ситуация внутри страны становится неуправляемой, Джонсон “прирос к стулу” и просидел на нем тот краткий миг, когда мог сказать людям правду, воодушевить их и повести за собой страну. Президент проиграл две первых битвы кампании, которая после Новогоднего наступления велась за умы и сердца американцев, в первом случае – СМИ, а во втором – антивоенным крикунам, отдав им на откуп души сограждан. Но США предстояло поражение еще в одной кампании, которую вел один из наиболее верных и опытных советников главы государства, председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Эрл Дж. Уилер.

Все началось с того, что в Вашингтоне возникло ощущение, будто генерал Вестморленд остро нуждался в подкреплениях из-за ситуации, сложившейся во время Новогоднего наступления, и по причине угрозы противника контингенту МП США на базе Ке-Сань. Одним из главных участников этого драматического спектакля, разыгравшегося в 1968-м, являлся генерал Уильям Ч. Вестморленд. В 1970-м, уже будучи начальником штаба сухопутных войск, он, чтобы прояснить свою роль в тех событиях, дал указание министерству по делам армии (Department of the Army) выпустить материалы штабного расследования, получившего название “Белая книга”. В предисловии к ней Вестморленд заявляет, что генерал Уилер, адмирал Шарп и посол Банкер (три других главных действующих лица) с документом ознакомились и подтвердили подлинность содержавшихся в нем фактов. Как объясняет в “Белой книге” генерал Вестморленд, “история с запросом о присылке войск” хронологически и тематически разбивается на три фазы.

Вопрос о немедленной отправке ограниченных по численности подкреплений во Вьетнам был поднят 3 февраля 1968 года в обращении генерала Уилера к генералу Вестморленду. Председатель ОКНШ передавал озабоченность президента в связи с обстановкой в Южном Вьетнаме, особенно касательно событий, разворачивавшихся вокруг базы Ке-Сань. Джонсон спрашивал: “…не нужно ли вам подкреплений или какой-то иной помощи?”‹36› На следующий день, 4 февраля, генерал Вестморленд отправил начальству в общем и целом оптимистическое послание, где тем не менее выражал обеспокоенность возможным развитием событий в двух самых северных провинциях Южного Вьетнама. О необходимости получения подкреплений командующий даже не обмолвился.

Между тем наступил момент сказать свое слово для неприятеля. Ночью 5 февраля северовьетнамцы, при поддержке тяжелой и реактивной артиллерии, а также минометов, атаковали деревню Ке-Сань (находившуюся поблизости от носившей то же название базы морской пехоты). 6 февраля коммунисты захватили лагерь войск специального назначения Ланг-Вей, расположенный в восьми километрах к юго-западу от Ке-Сань. Еще шли тяжелые бои за Хюэ, противник также выдвигался к военно-воздушной базе в Да-Нанге. Вражеские действия усилили озабоченность Вестморленда относительно Ке-Сань, двух северных провинций и зоны ответственности I корпуса в целом. 7 февраля командующий провел совещание со старшими командирами армии и морской пехоты в штабе МП в Да-Нанге. Конечно, армейские не хотели слушать морских пехотинцев, а те, в свою очередь, не слушали армейцев, и было много шума, пока генерал Вестморленд, применив старый способ всех начальников, не показал всем, “кто тут главный”. К моменту завершения совещания армия и МП составили совместную схему действий не только по защите базы в Да-Нанге, но и по спасению американских или южновьетнамских солдат, которым удалось уцелеть после нападения противника на лагерь Ланг-Вей.