Война в 16. Из кадетов в «диверсанты» - [25]

— Ну что? Как там твой дом на хуторе Чкалова?

Я аж пошатнулся:

— Саша, ты, что ли?

— Да, вот с Дедом приехал.

И тогда он познакомил меня с Владимиром Николаевичем Коллонтаем (позывной Дед):

— Это наш старейшина, очень почтенный человек, воин, — говорит Саша.

Мы с ним нашли общих знакомых по Предгорному району, и всё встало на свои места.

После Крымской весны часть казаков довольных и счастливых, что «Крым — Россия навсегда!» продолжали праздновать победу. А Игорь Иванович мне говорит:

— Ну что? Пошли со мной на Юго-Восток?

Я говорю:

— Я иду, мне интересно.

После разговора я собрал всех своих атаманов и предложил пойти на Донбасс. Но меня никто не поддержал. Сказали, что нам это не надо. После этого в отношении них я перестал распространять информацию, касающуюся выхода на Юго-Восток.

Почему Вандал?

Помимо обязанностей часового, я собирал информацию задержанных украинских шпионов с их мобильных гаджетов и ноутбуков: контакты, сообщения, переписка в соцсетях, подозрительные фото и видеозаписи. У многих были обнаружены номера телефонов лидеров Майдана, таких как Парубий, Тягнибок, Парасюк, Ярош и т. д. Все эти данные я тщательно просматривал, фильтровал, анализировал и самое интересное выписывал. Такая работа требовала скорости и знаний современного языка компьютерной и мобильной техники. Я в силу возраста неплохо разбирался в смартфонах и компьютерах, поэтому и был поставлен этим заниматься.

Действовал я вроде бы грамотно. Максимально быстро после поимки шпионского девайса я считывал всю нужную информацию и вынимал аккумулятор, чтобы СБУ и другие спецслужбы не могли запеленговать местонахождение своих людей. Но с айфонами дело обстояло по-другому, так как у «яблочной» продукции в домашних, скажем так, условиях вынуть батарею питания невозможно. Мне приходилось просто их выключать.

Но через несколько дней выяснилось, что простого выключения недостаточно. В укроСМИ появилась новость, что спецслужбами Украины было обнаружено местонахождение нескольких активистов Майдана, которые исчезли на территории Крыма. И были они найдены именно в Симферопольском военкомате. Вот тогда в нашей группе забили тревогу, потому что поняли, что именно по этим айфонам были найдены майдановские боевики.

Тогда мне дали указание уничтожить полностью несколько айфонов, которые мы захватили. Проверять меня никто не собирался, поэтому я бы мог забрать себе около трёх iPhone 5S — на тот момент последних, а потом незаметно продать на местном радиорынке. В «увал»[27] нас иногда отпускали. Но я действовал, прежде всего, в интересах будущего крымского народа, поэтому, не задумываясь, пошёл на внутренний плац военкомата, честно выложил на асфальте несколько телефонов лучшего бренда в мире и разбил их автоматным прикладом. Стёкла вперемешку с пластмассой и микросхемами полетели в разные стороны, но мне показалось, что простого физического воздействия тяжёлых предметов на вражеские гаджеты будет недостаточно. Тогда я облил оставшиеся куски детища Стива Джобса бензином и сжёг дотла в мусорном баке. Так горели несколько десятков тысяч гривен по меркам тех времён.

Не прошло и суток с того момента, как я физическим методом устранил любую возможность нас пеленговать, как случился схожий эпизод. Незадолго до референдума наша группа взяла штурмом по чужой наводке автомобиль. Водителя подозревали в сотрудничестве с «Правым сектором». Мы сработали чётко, но выяснилось, что в машине был видеорегистратор, который зафиксировал наш захват. Запись необходимо удалить, поэтому боец с позывным Глаз дал мне задание уничтожить информацию с карты памяти. Приказ я понял, но немного не расслышал и, имея опыт сожжения айфонов, решил проделать тоже самое с несчастным видеорегистратором. Мне показалось, что меня попросили уничтожить именно сам аппарат. В итоге участь айфонов постигла и видеорегистратор.

Такое недоразумение осталось бы незамеченным, если бы через несколько часов не оказалось, что хозяин автомобиля не причастен к украинским националистам, а наоборот — является нашим сторонником. Разумеется, и машину, и все остальные личные вещи ему вернули. Не могли только найти видеорегистратор. Тогда Глаз вспомнил, что отдавал его мне для того, чтобы я стёр информацию.

— Где регистратор?

— Его больше нет, вообще нет. Я выполнил приказ на все сто и от регистратора остался только пепел в мусорной урне на внутреннем плацу, — ответил я.

Сначала все посмеялись, но потом пришлось объясняться перед и так потерпевшем ошибочным «пленным». Сломанный регистратор ему компенсировали ста долларами, а Глаз, надрываясь от смеха, произнёс крылатую реплику: «Ну ты и вандал…»

После неё мой вопрос с позывным был снят. До этого меня просто называли «малым». И, может быть, позывной, придуманный Глазом, не приклеился бы ко мне, но однажды меня так назвал Стрелков.

Сначала Вандал мне не нравился, и я надеялся, что потом сменю позывной, но уже спустя несколько недель, в Славянске, когда меня все знали под этим именем и пропускали на блокпостах даже без пароля, я понял, что Вандал останется на всю жизнь. Сейчас я многим известен именно под своим позывным, а не именем.