Война среди осени - [53]
Удержал его Юстин, а причиной послужил Синдзя. Баласар знал, что эти двое не доверяют друг другу. Этого стоило ожидать. Однако он недооценил глубину подозрений Юстина. Тот не спускал с хайятского наемника глаз. Он знал все — о встречах Синдзи и поэта, о приказах, которые вожак отдавал своим воинам; о том, как Риаан занервничал после разговора с ним и успокоился, когда побеседовал с Баласаром. Конечно, обвинениями тут и не пахло. Даже Юстин не мог утверждать, что вожак наемников нечист на руку. Он ничем себя не выдал. И все же Юстин с каждым днем все больше верил, что Синдзя замышляет похитить Риаана и вернуть его в Хайем, чтобы выяснить, что поэт сделал и, если получится, все исправить.
Дело, как решил Баласар, было в недостатке воображения. Юстин всегда служил ему верой и правдой. Отправился с ним в проклятые пустоши, поддержал, когда пришлось бороться за право собрать армию и повести ее в этот великий поход. Юстин считал, что на преданности держится мир. Он не мог представить, как человек может служить одному, а потом другому, как не мог представить камень, плывущий по воде. Баласар почти не сомневался в Синдзе Аютани, однако, чтобы успокоить Юстина, согласился его испытать.
На западе еще не погас последний вечерний свет, а шатер Баласара уже раскинулся на вершине холма. Внутри стояли складные кушетки из холста и дерева, маленький письменный стол. По полу были разбросаны тонкие подушки с вышитым на них Гальтским Древом. Угли в жаровне на низких ножках отгоняли вечерний холод. Повсюду качались язычки свечей, которые наполняли воздух лимонным ароматом, отпугивая мошкару. Долина лежала перед Баласаром, как на ладони: костры усеяли ее, точно звезды — ночное небо. Светлячок скользнул под легкий полог и закружил по шатру, не зная, как выбраться наружу; огонек то приближался, то исчезал из вида. В траве светились мириады его собратьев. Это было похоже на сказку, в которой Добрые Соседи нарушили границу между мирами, чтобы присоединиться к людским армиям. Баласар увидел, что к его шатру направляются три тени, и узнал каждого задолго до того, как различил их лица.
Юстин шагал широко, с обманчивой беззаботностью. Вожак наемников двигался осторожно и обдумывал каждый шаг, прежде чем перенести вес тела на другую ногу. Риаан шествовал с напыщенным видом, но ступал нетвердо, как человек, далекий от воинских привычек. Баласар встал, откинул полог и развернул плетеные коврики, подвешенные к верхним перекладинам шатра. Они повисли, чуть слышно шурша и покачиваясь от легкого ветерка. Теперь никто не видел, что происходит внутри.
— Благодарю, что пришли, — сказал Баласар на хайятском.
Синдзя и Риаан изобразили позы, сразу определившие их положение. Наемник принял приветствие старшего по рангу, Риаан снизошел до слуги. Юстин просто кивнул. В углу вдруг вспыхнул необычайно ярким светом и снова исчез светляк. Баласар пригласил их сесть. Все трое, скрестив ноги, устроились на подушках, лежавших на широкой циновке. Баласар выбрал место напротив Синдзи.
— Когда я начал эту войну, — сказал он, подавшись вперед, — я решил, что покончу с господством поэтов и андатов. Находясь в столице, я намеренно допустил, чтобы кое-кто составил ошибочное мнение о моих планах. В мои намерения не входит обременять Риаана-тя еще одним андатом. И точно так же я не хочу, чтобы эту ношу взял на себя какой-либо другой поэт.
Лицо Риаана вытянулось. Он побледнел, всплеснул руками, пытаясь изобразить сразу несколько жестов, но так и не закончил ни одного. Синдзя лишь кивнул, принимая новые сведения, как если бы ему сообщили о перемене погоды.
— Поэтому передо мной стоит неприятная задача, — продолжил Баласар, вытащил из ножен кинжал с толстым лезвием и рукоятью, обернутой выделанной кожей.
Баласар бросил клинок на циновку. Металл переливался отблесками свечей. Риаан так ничего и не понял. Замешательство было написано у него на лбу, угадывалось по его молчанию. Если бы догадался, давно умолял бы о пощаде.
Синдзя глянул на кинжал.
— И вы хотите проверить, хватит ли у меня духа, — произнес он с ленивой усмешкой.
— Я не… — воскликнул Риаан. — Вы… Не может быть… Синдзя-кя, ты же не…
Движение вышло легким и точным, как если бы Синдзя прихлопнул муху. Он наклонился, поднял кинжал, метнул его в горло поэта. Послышался хруст, словно разрезали арбуз. Поэт приподнялся, вцепившись в скользкую рукоять, и медленно повалился на пол, будто спящий или пьяный. Запахло кровью. По телу прошла судорога, оно дернулось и замерло.
— Вижу, циновка вам не дорога, — сказал Синдзя на гальтском.
— Нет, не дорога, — согласился Баласар.
— Какие будут приказания?
— Пока никаких. Благодарю вас.
Наемник кивнул Баласару, потом Юстину и вышел. Его походка ничуть не изменилась. Баласар встал и пнул старую подушку, закрыв ею труп. Юстин тоже встал, качая головой.
— Ты ожидал другого? — спросил его Баласар.
— Он даже не попытался вас отговорить. Я думал, он постарается оттянуть момент. Выиграть хотя бы день.
— Убедился теперь?
Юстин помедлил и начал сворачивать циновку. Баласар сидел у стола и смотрел, как тот закатывает несчастного, высокомерного, жалкого человечка в этот позорный саван. Затем позвал двух воинов, чтобы унесли труп. Риаану Ваудатату, последнему из поэтов, суждено было упокоиться в приграничных землях между Западным краем и Нантани, в могиле, над которой не поставят даже камня. Бросить его в канаву было бы куда проще, и временами Баласару очень хотелось так сделать. Однако уважение к усопшим говорило больше о живых, чем о мертвых. К тому же этот достойный поступок почти ничего не стоил. Вырыть яму — не великий труд.
Лето — пора войны для Вольных Городов.Капитан Маркус Вестер стремится выбраться из Ванаи до того, как начнутся сражения. Его лучшие дни давно позади, и работа простым охранником каравана выглядит предпочтительней службы в войске какого-то местного князька. Даже на маленькой войне можно расстаться с жизнью. Но капитану нужны люди, которыми он будет руководить, а солдаты Вестера были арестованы и зачислены в ряды армии правителя Ванаи.Перед Ситрин Бел Саркур стоит задача — вывести из зоны военных действий «сокровища нации».
«Полоска земли вдоль реки Таунис, в черте огромного города Неврипал, называлась Независимый Северный Берег и в состав города не входила. Образовавшись как политическое недоразумение, когда столетия назад волшебники Ханской Империи взмолились о мире после Войны Десяти Императоров, земли вдоль спокойной темной реки были отданы Совету Нестрипона, но для зимнего дворца Ханской Империи и земель вокруг него, так любимых Императрицей, сделали исключение. В качестве сентиментального жеста доброй воли, которые часто следуют за войнами между монархами из одного семейства, земли формально оставили в собственности Ханской Империи, пусть там и не было ни граждан, ни органов власти.
Странный, экзотический мир…Здесь на руинах древней империи образовались города Хайема, коими управляют могущественные властители — хаи, и коим вечно угрожает воинственный сосед — царство Гальт.Здесь поэзия имеет магическую силу, ибо только поэты в силах призывать и подчинять своей власти таинственных духов — андатов, способных помочь людям и в мирные дни, и в грозную годину войны.Но Ота, знатный юноша из города Сарайкет, не хочет ни власти над андатами, ни жребия поэта, ни могущества политика. Он мечтает о свободе и преуспевании, которыми в этом мире могут обладать лишь купцы и мореплаватели…Впрочем, судьба не спрашивает, хочет ли избранный ею соответствовать своему предначертанию.И вскоре Ота и его лучшие друзья — поэты Маати и Семай — оказываются замешаны в смертельно опасный заговор, цель которого — уничтожить законного властителя Сарайкета и посадить на его место умную, сильную и хищную женщину, готовую на все ради вожделенной цели…
Странный, экзотический мир…Здесь на руинах древней империи образовались города Хайема, коими управляют могущественные властители — хаи, и коим вечно угрожает воинственный сосед — царство Гальт.Здесь поэзия имеет магическую силу, ибо только поэты в силах призывать и подчинять своей власти таинственных духов — андатов, способных помочь людям и в мирные дни, и в грозную годину войны.Но одному из андатов — Безымянному — не по вкусу состоять на службе у Хешая, славного поэта города Сарайкет. Он желает свободы и власти — а потому затевает рискованную и опасную игру, цель которой — погубить поэта и способствовать Гальту в завоевании Сарайкета.Своим орудием Безымянный выбирает Отз, знатного юношу, сбежавшего из школы поэтов и состоящего в обучении у купца, его друга детства — любимого ученика Хешая Маати и его возлюбленную Лиат…
Как и многие до них, Кара и её семья решились пойти через врата, потому что учёных и исследователей влечёт возможность придать форму новой жизни, раскрыть бесконечные возможности неизведанных чужих миров, оказавшихся вдруг в пределах досягаемости. Но вскоре за ними последовали солдаты, и среди этого нового порядка Кара совершает открытие, которое изменит всё. Strange Dogs Повесть, 2017 год.
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
Мир далекого будущего, мир нового средневековья. Все изменилось – и ничего не изменилось. Люди все так же живут, ищут и борются за обладание сокровищами. Моряки-маги заклинают ветра и поднимают со дна затонувшие корабли. Давно умершие чародеи пытаются восстановить былое могущество. Принц из далекого Альбиона и моряк из Тавриды оказываются в самом центре событий, связанных с давно затонувшим флагманом турецкого флота. Поход за золотом и драгоценностями оборачивается борьбой за утраченную целостность мира, главное сокровище, добытое с морского дна.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!
Пролилась кровь эльфов и настал Час Презрения. Время, когда предателем может оказаться любой и когда никому нельзя верить. Войны, заговоры, мятежи, интриги. Все против всех и каждый за себя. Но по-прежнему таинственно сплетены судьбы ведьмака Геральта, чародейки Йеннифэр и Дочери Старшей Крови, княжны Цириллы…
Цири, дитя Предназначения, заплутала между мирами. Погоня следует за ней по пятам, и снова, снова — не то место, не то время. Кто в силах спасти ее? Кто способен помочь? Лишь Геральт, ведьмак, мастер меча и магии. Тот, кому не страшны ни кровопролитные сражения, ни полночные засады, ни вражьи чары, ни жестокая сила оружия. Тот, который — один против всех. Тот, которого ведет, направляя, таинственная воля судьбы…
«Кровь эльфов» — конечно же, роман о ведьмаке Геральте. Равно как и роман о княжне из Цинтры, воспитанной ведьмаками и ставшей ведьмачкой. Это книга о Каэр Морхене — цитадели ведьмаков. Их доме. Это произведение о жизни и смерти, любви и разлуке. О верности долгу и о Предназначении… О великой войне и ее последствиях. О мире, в котором все меньше места остается для магии и все больше — для материализма… И связующим звеном не только всего романа, но цикла в целом была и есть Цири — Дитя Старшей Крови…Маленькая принцесса Цири из Цинтры — девочка, чья судьба неразрывно связана с простым ведьмаком — представителем исчезающей профессии, является, как гласят пророчества, носительницей «старшей» — эльфийской — крови.
Мастер меча, ведьмак Геральт, могущественная чародейка Йеннифэр и Дитя Предназначения Цири продолжают свой путь — сквозь кровопролитные сражения и колдовские поединки, предательские засады и вражеские чары. Весь мир против них, но их ведет и направляет таинственная судьба. Дитя Предназначения любой ценой должна войти в Башню Ласточки.