Война на уничтожение. Что готовил Третий Рейх для России - [8]
Впрочем, повседневный колониальный геноцид мог осуществляться и в формах, которые не требовали прямого насилия над аборигенами. Речь идёт о колонизаторской деятельности, которая просто не учитывала жизненных интересов туземцев и тем самым создавала условия для вымирания. Относительно укрепившись на новой территории, белые начинали вести себя по принципу «мы здесь одни»: так, будто коренного населения просто не существует. Самым ярким проявлением этой поведенческой стратегии были действия, отторгающие местное население от критических для его выживания ресурсов. По сути, именно об этом на слушаниях в Конгрессе в 1875 году говорил американский генерал Филип Шеридан:
«Охотники за бизонами сделали за последние два года больше для решения острой проблемы индейцев, чем вся регулярная армия за последние 30 лет. Они уничтожают материальную базу индейцев. Пошлите им порох и свинец, коли угодно, и позвольте им убивать, свежевать шкуры и продавать их, пока они не истребят всех бизонов!»47
Форсированное истребление бизонов привело к тому, что индейцы в прериях стали голодать, и породило эсхатологические представления в среде туземных народов. Симптоматично, что Сенат США проголосовал за принятие закона о защите бизоньего поголовья, но президент Грант наложил на него вето. Правда, Белый дом в 1867 году заключил с индейцами Нерушимый договор, известный также как Договор, скреплённый клятвами в вигваме шамана. Согласно ему, на обширных равнинных территориях коренные американцы получали исключительное право охотиться на бизонов. Однако этот Нерушимый договор очень скоро был нарушен самым бессовестным образом. Как пишет исследователь Дж. М. Уайт, «на закреплённую за индейцами территорию ринулись белые охотники, в основном такие же грубые и бессердечные негодяи и головорезы, как и калифорнийские золотоискатели. Они полностью истребили животных, к которым индейцы относились с трепетом и поклонением в течение столетий. Бизоны были выбиты белыми охотниками за четыре года: с 1870 по 1874 год… В 1860 году поголовье бизонов в западной части Равнин составляло, по оценкам, 100 миллионов животных; в 1900 году их осталось лишь 1000»48. Особо характерная деталь: на бизонов, отмечает патриарх французской зоологии Жан Дорст, часто «охотились ради развлечения, о чём свидетельствуют рекламы железнодорожных компаний, привлекавшие пассажиров возможностью стрелять в бизонов прямо из окна вагона!»49. Очевидно, железнодорожные магнаты или вообще не задумывались о последствиях этого для индейцев, или не считали это хоть сколько-то важным.
Изучение колониального геноцида осложняется тем, что он по определению слабо документирован. Убийство «зверолюдей» или «недочеловеков» не было нужды отражать в документах. Сегодня это открывает широкие возможности для манипуляций цифрами: либо в пользу данного фактора депопуляции, либо, наоборот, для фактического его отрицания. Вторая проблема состоит в слабой исследованности влияния повседневного геноцида на другие причины депопуляции. Между тем массовые убийства, сожжения жилищ, создание атмосферы постоянного страха за жизнь свою и детей, очевидно, становятся первопричиной голода, стимулируют болезни, уменьшают сопротивляемость организма и в конце концов косвенно приводят к смерти. Всё это мы должны принимать во внимание.
Однако существование самого повседневного геноцида отрицать нельзя по причине множества документальных свидетельств. Та точка зрения, что гибель коренных народов Америки, Австралии и Новой Зеландии является следствием исключительно европейских болезней и отсутствия у аборигенов иммунитета к ним, откровенно наивна. Очевидно, что ни оспа, ни корь, ни грипп, ни даже сифилис, действительно занесённые колонизаторами, не помешали созданию наций современной Латинской Америки, ядра которых составляют метисы, то есть потомки и индейцев, и европейцев. Между тем ядро американской или австралийской нации составляют чистокровные потомки англичан и других колонизаторов, прибывших в Новый Свет. Пока что наука не представила доказательств того, что причины этой разницы лежат в области биологии. Есть куда больше оснований искать их в области политики и религии.
Тема повседневного геноцида в колониях остаётся мало освещённой в мировой литературе. К примеру, не получила широкой известности трагедия аборигенов Австралии и Тасмании, между тем она является ярчайшей иллюстрацией механизма молекулярного уничтожения в ходе завоевания жизненного пространства. Знаменитый французский историк Марк Ферро, написавший труд «Как преподают историю детям разных стран», горько иронизировал относительно умолчания об этих событиях:
«В высшей степени серьёзный труд профессора А. П. Эткина об аборигенах содержит в себе целый параграф о… „демографическом приросте“ у туземцев начиная с 1930 года. Французское издание этой книжки насчитывает 452 страницы. Я напрасно искал на них хоть малейшее указание на демографический спад предшествующего столетия… В конечном счёте больше всего об этом узнаешь, читая „Детей капитана Гранта“»
