Война на море - Эпоха Нельсона - [35]
Трубридж, командовавший второй колонной нападавших, не мог в темноте попасть ко входу в гавань и, тщетно употребив все усилия, чтобы выгрести к назначенному пункту, решился наконец пристать к зюйду от цитадели. Те гребные суда, которые пытались последовать его примеру, были разбиты в бурунах, и снаряды, на них бывшие, пришли в негодность.
Капитаны Гуд и Миллер были счастливее: им удалось найти место, менее открытое зыби, чтобы высадить свои войска. На рассвете они присоединились к капитану Трубриджу, отряд которого беспрепятственно проник в самый центр города. Трубридж таким образом очутился с 340 человеками среди 800 испанцев, без способов к ретираде и без надежды на помощь. Великодушие губернатора Санта-Круца предложило ему более благоприятные условия, нежели, каких он мог ожидать. Они уговорились между собой, что английские войска будут отосланы на свои суда; но что взамен адмирал даст обещание не предпринимать никакого нового нападения на Тенерифе или какой-либо другой из Канарских островов. Так кончилась несчастная экспедиция, подобная которой должна была совершиться через несколько лет на Булонском берегу. 114 человек лишилось жизни, 105 было тяжело ранено. Англии менее стоила победа при Сан-Винценте.
Нельсон был очень огорчен этой неудачей; но лорду Сент-Винценту удалось его утешить. "Никакой человек не в силах, - сказал он ему, - повелевать удачей, но вы и ваши товарищи, конечно заслуживали ее тем удивительным геройством и постоянством, какое вы показали в этом предприятии". То же великодушное мнение взяло верх и в Англии, и Нельсон, принужденный раной на некоторое время к спокойствию, был там принят с тем же знаками уважения и отличия, какие бы оказали победителю. Однако страдания его от раны были долги и мучительны и, несмотря на его нетерпение, хирурги не прежде 13 декабря 1797 г. дозволили ему возвратиться в море. Верный своим религиозным чувствам, Нельсон немедленно послал к священнику Сент-Джорджской церкви записку, facsimile которой семейство этого пастора до сих пор бережет, как драгоценность. Вот ее содержание: "Один офицер желает принести благодарение Богу Всемогущему за совершенное выздоровление свое от тяжкой раны и вместе с тем за все блага, какие излиты на него благоволением Святого Промысла".
От начала службы своей до того времени Нельсон, как он сам писал в докладной записке королю, успел участвовать в двух морских сражениях, из которых одно, в марте 1795 г., продолжалось два дня; выдержал три сражения против фрегатов, шесть против береговых батарей; содействовал взятию или истреблению 7 линейных кораблей, 6 фрегатов, 4 корветов, 11 корсаров и почти 60 купеческих судов. К своим заслугам он причислял еще две правильные осады, а именно осады Бастии и Кальви; десять дел на гребных судах, опаснейших из всех родов военных действий, дел, которыми Турвилль наиболее гордился в подобном же докладе и, наконец, сто двадцать встреч с неприятелями.
В этих различных битвах Нельсон потерял уже правый глаз и правую руку; но отечество, по выражению короля Георга III, еще кое-чего от него ожидало. Нельсон, в самом деле, горел желанием отомстить за неудачу свою при Тенерифе. Он с трудом выдерживал долгое отдаление от театра войны, и уже давно бы отправился на Кадикскую эскадру, если бы Адмиралтейство не задержало его, чтобы под его начальством отправить подкрепление к адмиралу Джервису. Отплытие этого подкрепления было еще раз отложено, но Нельсон, выхлопотав себе позволение не ждать его, поднял свой флаг на 74-пушечном корабле "Вангард" и снялся с Портсмутского рейда 9 апреля 1798 г. с конвоем купеческих судов, отправлявшихся в Лиссабон.
XV. Отплытие генерала Бонапарта к Египту 19 мая 1798 года
С того времени, как адмирал Джервис, в конце 1796 г., оставил залив Сан - Фиоренцо, Франция вполне владычествовала над Средиземном морем. Контр-адмирал Брюэ, с 6 линейными кораблями и несколькими фрегатами овладел Ионическими островами и Венецианскими судами, бывшими в Корфу. От Архипелага и Адриатики до самого Гибралтарского пролива с трудом можно было встретить английский крейсер. Однако после того, как испанская эскадра оставила Картахену и заперлась в Кадиксе, британский флаг вновь мог без всякого опасения показаться в этом море. Неаполитанский двор, весьма встревоженный новыми требованиями Директории и большими морскими приготовлениями Республики, боялся быть атакованным одновременно со стороны Сицилии и со стороны материка. Желая предотвратить опасность, какой ему угрожали италийская армия и Тулонский флот, двор этот не переставал требовать у Сент-Джеймского кабинета посылки в Средиземное море значительной эскадры. С другой стороны, в то самое время, когда Нельсон присоединился к эскадре графа Сент-Винцента перед Кадиксом, ливорнский консул уведомлял, что французское правительство собрало уже до 400 судов в портах Прованса и Италии и что этот транспортный флот в сопровождении военной эскадры, снаряжаемой необыкновенно активно, может вскоре переправить до 40000 войска в Сицилию, Мальту и даже, может быть, в Египет. "Что касается меня, прибавлял консул, - я не считаю невозможным, что флоту отдадут это последнее распоряжение; и если французы имеют намерение, высадив войска в Египте, соединиться с Типпу - Саибом, чтобы ниспровергнуть английское владычество в Индии, то их не остановит опасение потерять половину армии при переходе через пустыню".
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.