Война корон - [3]

— Я буду с мужем до конца.

— Ты исполнила свой долг, не отходила от гроба, как велит обычай. Но теперь бальзамирование закончено.

— И все равно я останусь с ним.

— Нет, дочь моя. Я одна могу сказать тебе: час настал, исполним погребальные обряды и торжественно перенесем саркофаг в гробницу. Пускай ты не хочешь об этом слышать, пускай ты боишься.

— Я отказываюсь. Я не могу разлучиться с ним.

Рядом с черноволосой красавицей дочерью, чарующе прекрасной, Тетишери выглядела совсем древней и, казалось, она вот-вот рассыплется в прах, но духом она была крепка и не отступалась.

— Обратившись в вечную плакальщицу, ты обманешь надежды фараона, лишишь смысла его подвиг и гибель. Его путь ведет к звездам, а твой — к победе над иноземцами. Жрецы в Карнаке посвятят тебя, ты станешь воплощением Маат, непобедимой властительницей.

Яххотеп потрясли материнские слова, значительные и суровые, острыми мечами они пронзали ей сердце.

В глубине души она понимала, что Тетишери права.

В сопровождении верных телохранителей, вместе с сыновьями — четырнадцатилетним Камосом и четырехлетним Яхмосом — царица Яххотеп прибыла в храм Амона в Карнаке. Здесь жрецы день и ночь пели священные гимны, провожая павшего фараона в царство мертвых.

Владычество гиксосов привело Карнак в запустение, строительство храмов и гробниц прекратилось. Внутри крепостной стены возвышались два главных святилища. Одно с четырехгранными опорами, другое с огромными фигурами Осириса и расписными рельефами, повествующими о том, как бога убил его брат Сет, и о том, как бог воскрес. Согласно пророчеству, двери храма, где хранилось изображение Амона, «Сокровенного», должны были распахнуться сами собой в день окончательной победы египтян над гиксосами.

Та, которую воины величали царица Свобода, вступила в святилище, и верховный жрец почтительно склонился перед ней.

Старший сын Камос следовал за ней, выпрямившись и подобравшись. Младший, Яхмос, цеплялся за материнскую руку и плакал.

— Готова ли ты, царица, и дальше поддерживать пламя священной войны?

— Готова. Камос, присмотри за младшим братом.

Яхмос не отпускал мать.

— Я хочу с тобой. Хочу к папе!

Яххотеп с нежностью поцеловала малыша.

— Твой отец в царстве правогласных с фараонами древности. Мы должны исполнять его волю, бороться с врагами. Мне нужна помощь каждого воина, иначе нам не победить. И особенно помощь моих сыновей. Понимаешь?

Глотая слезы, Яхмос послушно отошел к брату, тот ласково обнял его за плечи.

Верховный жрец подвел Яххотеп к алтарю богини Мут. Это она некогда благословила юную царицу на невиданный подвиг, наделив ее могучей силой. Это она превратила обреченные на разрушение Фивы в столицу сопротивления.

Жрец увенчал Яххотеп диадемой, обвитой золотым уреем, в былые времена осенявшей чело Тетишери. Затем дал ей лук и стрелы.

— Царица, берешься ли ты разогнать тьму?

— Берусь.

— Да поразят твои стрелы север, юг, восток и запад.

Яххотеп взяла стрелу, натянула тетиву и выпустила стрелы сначала на восток, затем на север, на юг и на запад. Все в храме невольно залюбовались изяществом ее сдержанных движений.

— Боги благосклонны к тебе, царица. Вот анх, символ жизни, ты отныне ее охранительница. Вот скипетр, символ могущества, ты теперь наделена им.

Жрец поднес Яххотеп золотой т-образный крест с ушком и скипетр с головой длинноухого собакоподобного зверя, священного животного Сета.

Царицу пронзила сильная дрожь. Ей вручили судьбу целого народа.

Воины, чей лагерь находился в потайном месте, воздали последние почести погибшему фараону, и погребальная процессия двинулась к долине гробниц. Упряжь из четырех быков тащила саркофаг[2] на погребальной ладье, водруженной на деревянные полозья. Время от времени жрецы лили перед ладьей молоко, дабы облегчить ей путь в царство мертвых.

Поскольку страну захватили гиксосы, египетские искусства и ремесла были не в чести. Хотя фараону подобало куда большее богатство и роскошь, участники процессии несли самые скромные приношения умершему: праздничные льняные одежды, сандалии, амулеты, диадему, лук и палетку в форме развернутого свитка. К тому же в те трудные времена в Фивах не осталось ни одного великого зодчего. Всех, кто работал в царских мастерских в Мемфисе, за непокорство казнили захватчики.

За Яххотеп следовали ее сыновья, Тетишери, управитель царского дома Карис и главный смотритель житниц Хирей, он же — начальник тайной службы Фив, успешно выслеживающий и безжалостно карающий перебежчиков и шпионов. Отсутствовал только градоправитель Эдфу Эмхеб, который был вынужден немедленно отправиться в Кусы, чтобы воодушевить войска перед новым сражением.

Карис и Хирей с воинами водрузили саркофаг у входа в гробницу, крошечную и невзрачную в сравнении с огромными величественными пирамидами золотой эпохи Старого царства.

Прежде чем мертвого поглотит Владычица Западной Земли, следовало символически вернуть ему слух и зрение.

Верховный жрец подал Яххотеп священное деревянное тесло, но оно мгновенно переломилось в руках у царицы. Жрец был в отчаянии.

— Другого тесла у нас в храме нет. Это последнее из освященных при жизни Секненра.