Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть третья - [113]

Из того, что слова предшествуют всегда событию,[1910] мы заключаем, что слова суть причина события.[1911] Но если слова суть причина события, то всякий раз, когда сказаны известные слова, отдано приказание, то событие должно совершиться и приказание быть исполнено. В действительности же мы видим, что 1) слова для того, чтобы быть связанными с событием, должны быть произнесены в один определенный момент времени, предшествующий событию, в противном случае они теряют свое значение;[1912] 2) что как в истории, так и в обыкновенной жизни, сказанные слова — отданное приказание весьма часто не производят события, а[1913] кроме того 3) мы видим, что слова суть тоже часть проявления движения людей и потому к событию, состоящему в движении людей, относятся, как часть к целому.

Итак, слова не могут быть причиной события, но находятся в зависимости от него.

Рассмотрим отношение слов к физическому движению в каком бы то ни было событии, в походе ли Наполеона на Москву, или в самом ограниченном смысле, в приказании хозяина срубить дерево.

Мы говорим, что приказание идти на поход 12-го года предшествовало походу и было причиной его. Но когда были сказаны эти слова и какие были те слова, которые решили поход на Москву, мы не видим.[1914]

Никогда — история показывает нам это — Наполеон не приказывал похода на Москву. Он приказывал нынче написать то-то Саксонскому королю, завтра такому-то корпусу придти туда-то и такому-то отойти туда-то и написать такую-то бумагу Русскому императору и такую-то принцу Олденбургскому и т. д.; но кроме этих приказаний он ежедневно, ежечасно приказывал и, соглашаясь на проекты, разрешал бесчисленное количество действий посторонних и прямо противуречащих намерению идти на Москву. Он постоянно приказывал и разрешал, так как в этом состояла его деятельность. Из числа всех его приказаний те, которые совпадали с необходимым для исполнения моментом времени, исполнились, и из всех его приказаний вышла не экспедиция в Англию, которая была его продолжительной, любимой мечтою, но которая не имела совершиться, а вышел поход на Россию, с которой он считал выгодным быть в союзе. В первом случае приказания его не связались,[1915] а во втором случае приказания эти связались[1916] в ряд приказаний, соответствующих ряду событий.

То, что должно было совершиться по законам, находившимся вне его власти, совершилось шаг за шагом, и ежели есть целый ряд его приказаний, как бы направленный к этой цели, то точно такие же ряды приказаний можно было найти в его деятельности к совершенно противуположной цели, ежели бы эта противуположная цель была достигнута.

Хозяин сказал слова: срубить дерево, и дерево упало. Стала быть, хозяин велел, и дерево было срублено. Если бы хозяин своими руками срубал дерево, связь его выраженной воли с действием была бы несомненна. Но хозяин сказал слова, и дерева упало.[1917] В чем состоит зависимость слов хозяина к падению дерева. Если бы хозяин один, сидя дома, сказал: хочу, чтоб упало дерево. Упало ли бы оно? Нет. Если бы он сказал приказчику через 10 лет срубить это дерево, упало бы оно череа 10 лет? Вероятно, нет. Если бы хозяин[1918] не имел денег, чтобы заплатить рабочим, если бы он не мог придти в лес днем и указать рабочим и т. д., дерево осталось бы[1919] не срубленным. Для того, чтобы воля хозяина была наверное исполнена, надо было, чтобы он[1920] имел лес, имел деньги и мог бы придти в лес, когда там рубят, и т. д. Т. е. надо было, чтобы хозяин выразил бы такую волю, которая могла бы быть исполнена. Знать же то, что может и что не может быть исполнено, невозможно не только для Наполеоновского похода на Россию, где принимают участие миллионы, но и для сруба одного дерева; ибо в ту минуту, как хозяин велел срубить это дерево, могли случиться миллионы препятствий. Но кроме того, мы рассматривали приказания Наполеона и хозяина, предполагая их совершенно свободными от внешних влияний, предполагая, что каждое приказание их вызвано было только их волей, тогда как, вникнув в условия, при которых отдавалось приказание, мы видим, что каждое приказание было вызываемо известным обстоятельством, вытекало из предыдущего приказания, тоже вызванного событиями, и что так же, как неразрывной цепью, вытекая одно из другого и не имея начала, связаны между собой все события, так точно связаны и соответствующие ряды приказаний.[1921]

Ложное представление наше о том, что предшествующее событию приказание может быть независимо от события и потому есть причина события, происходит от того, что мы забываем необходимое историческое условие всего существующего — непрерывность движения во времени. Мы допускаем прерывные единицы событий. Наполеон, говорим мы, захотел и сделал поход на Москву. Но поход из Москвы сделан ли по его воле? — спросим мы. И оказывается, что период взят слишком велик и что воля Наполеона не подходит под весь период. Но ежели мы возьмем период наименьший, воля Наполеона тоже не подойдет под него. В его ли воле, или нет было дать приказание двинуться остальным войскам, когда провиант уже заготовлен впереди и войска находятся в движении? В его ли воле было остановить в середине его Бородинское сражение?