Война 2020. Первая космическая - [60]

— Может быть, и так… Я знаю Боба Кэбота уже давно. Он не секретный агент, он обычный — и очень хороший — пилот. Он не мог проболтаться — но вот скрыть свое дерьмовое настроение у него вряд ли получилось бы. Черт, да я смотрел записи с камеры. К сожалению, там она одна, но то, что Боб напрягся после получения приказа, видно даже мне. Возможно, миссис Гайка зафиксировала резкое охлаждение отношений?

— Точных данных у нас нет, и ответить на этот вопрос я не в состоянии. — Джессика почесала переносицу тупым концом стилуса, рефлекторный жест, с головой выдающий кабинетного сидельца. Пользы от коего сидельца — впрочем, кому пользы, а кому и совсем наоборот — часто бывает побольше, чем от всех и всяческих джеймсбондов оптом. — Скорее это вы можете описать нам обстановку в экипаже. Вы ведь знаете их обоих?

Пол прикрыл глаза. Он был летчиком, как и Боб Кэбот. Военным летчиком. Да, он сталкивался и с врагами, и с противниками — но они всегда были далеко, на дальности пуска ракеты. Все, кого он знал в лицо, либо летали с ним крыло к крылу, либо возились с его самолетом, либо делали одно с ним дело; тем или иным способом. Потом он ушел в НАСА — и там все было точно так же. Русские, с которыми он встречался лично, и на Земле, и на орбите, делали с ним одно дело.

Да, он знал и русскую леди-пилота «Союза», и русского вертолетчика.

И он не мог рассматривать их, конкретно их двоих, как врагов. Да, они готовились противодействовать русской космической активности, до недавнего времени — неявно. Но и в космосе противник был всего лишь набором радарных отметок. У этого противника тоже не было лица — были профили орбит и траекторий, частоты и коды связи, а не живые лица. Возможно, будь он рейнджером, морским пехотинцем, полицейским, наконец, — все было бы проще. Они сталкиваются с врагами грудь в грудь, а не только в виде пометок на экранах.

Боб прошел ту же школу, что и он сам. И ему еще хуже.

— Да, я их знаю. И я не верю в прямой конфликт вроде наверняка известного вам… инцидента. — Пол не знал, насколько леди из АНБ в курсе истории с дракой на станции, поставившей на уши и НАСА, и русских пять лет назад, а посему предпочел в детали не вдаваться. — Боб неконфликтен, черт, да он мухи не обидит. Если, конечно, не посадить его в «Рэптор» и не подвесить ему ракет побольше. Миссис Шибанова тоже очень уравновешенная женщина. Хотя ситуация на Земле действительно… хм… несколько напряжена. По соглашению с русскими мы в некоторой степени ограничиваем доступ экипажа к наиболее неприятным новостям — уже как минимум десять лет. Впрочем, астронавты регулярно обходят наши фильтры, пользуясь индийскими и китайскими каналами связи. Так что — они имели шанс получить доступ к информации, которая действительно могла стать причиной конфликта. Но до острой стадии дело почти наверняка не дошло.

— Хорошо, что вы упомянули обходные каналы, Пол. Я могу добавить, что зафиксирована работа объекта в сети через один из индийских спутников — но вскрыть детали обмена мы пока не можем. К сожалению, наши код-крэкеры сейчас полностью ориентированы на работу с русскими военными сетями — мы даже арендовали несколько мощных кластеров у университетов — и выбить мощности на второстепенные задачи просто нереально.

— Джессика, Пол. — Рон помрачнел даже сильнее, чем в начале разговора. — Предлагаю все-таки исходить из худшего. Предположим, русские получили полную информацию. Их действия?

— Прежде всего, я полагаю: заявленный нам публичный протест, дипломатические действия по прояснению ситуации с Европой и — это не мой вопрос, но я бы действовала именно так — лихорадочные попытки связаться со станцией. Хотя бы через тот же самый индийский спутник. Но таких попыток не зафиксировано. Русские подчеркнуто, почти демонстративно, пользуются для снятия телеметрии и прочих надобностей нашими спутниковыми каналами, как это и предусмотрено регламентом. Мы им не препятствуем. Попыток резко ускорить восстановление собственного канала связи нет. Все идет в обычном графике. Несмотря на то что сообщение по аварийному передатчику, в отличие от такого же запроса в задержанном на нашем сервере письме, достоверно дошло до русских.

— А что значит — «в обычном графике»?

— Примерно полгода назад у них была аналогичная неприятность. Собственно, это была случайно найденная нами уязвимость программного обеспечения их спутника-ретранслятора. Которой мы воспользовались и сейчас. В тот раз восстановление аппарата заняло у них семьдесят два часа, из них поиск неисправности — двое суток и примерно двадцать часов собственно восстановление.

— Понятно. И какова их текущая активность?

— Сейчас они заливают программное обеспечение. У них очень медленный служебный канал, так что им осталось еще восемь с небольшим часов. Собственно, они могли бы перенацелить на связь с Луной один из военных аппаратов, но…

— Но они все полностью загружены, так? Возможно, им просто не до проблем «Селены»?

— Это действительно один из серьезных факторов. Они, наоборот, перевели в военный сегмент подавляющую часть своих гражданских каналов, причем даже те, которые мы никогда не рассматривали в этой роли. Но подробностей я вам сообщить не могу — в том числе и потому, что лично я этими вопросами не занимаюсь. Да, вполне возможно, что им сейчас не до станции и не до психологических проблем объекта.