Вот это поцелуй! - [10]
Надо было на что-то решиться. Такого же мнения придерживалась и сидевшая за стойкой бара женщина слегка под хмельком, в безупречно сшитом костюме, для которой, как она громко заявила, рассуждения о времени ничего не значат, потому что жизненные неприятности чаще всего случаются днем. Я мысленно присоединился к этим словам и поприветствовал ее легким кивком головы, чего она явно ждала.
Выйдя из бара, я уединился в телефонной будке и позвонил своему младшему брату:
– Слава богу! Ты дома!
– Послушай, я не один.
– Ничего, ничего. Знаешь, мне очень приятно тебя слышать, дружище.
– Мне тоже приятно тебя слышать.
– Ну ладно, я тебе все объясню в двух словах. У Крис есть любовник.
– Ну и что?
– Как это – ну и что?
– По-твоему, это ненормально?
– Конечно нормально. Совершенно нормально. Только объясни, почему мне это так неприятно… Ведь такого вроде бы быть не должно? Ведь это же совершенно нормально! Помоги мне кое в чем разобраться.
– А как поживает толстуха?
– Не называй ее толстухой.
– Я стараюсь помочь тебе кое в чем разобраться.
Что можно знать о жизни в тридцать лет? Какие наставления можно позволить себе давать другим? Разве видел он этот плотный поток, который бурлил вокруг меня, этот океан загадочных лиц, проносившихся мимо? К каким целям они устремлялись? В каких неведомых направлениях? Я сам, в свои почти сорок, ничего толком не мог объяснить. Я ничего не понимал. Я даже не понимал, почему совершенно нормальный и естественный факт, что у Крис роман с другим мужчиной, мог настолько взволновать меня. Это не имело смысла! Полнейший абсурд! И говорить об этом с Марком, да еще надеяться получить от него какие-то объяснения, было с моей стороны тоже полным абсурдом. Ох уж этот легкомысленный дурачок!
Надо признать: Вольф Петерсен обладал определенной харизмой. Он говорил без микрофона, и его голос заполнял амфитеатр, теплый, проникновенный голос, хотя его и портили проскальзывавшие металлические нотки, если мне будет позволена сия робкая оговорка. Его красивые руки, сильные и очень мужские, поросшие рыжевато-золотистыми волосами, так крепко вцепились в стол, будто он собирался разломать его на щепки и спички. За его очками в оправе из красной полупрозрачной пластмассы, решительно антиинтеллектуальными, поблескивали темные глаза, светившиеся умом насмешника и шутника, самоуверенностью и горячностью партийного активиста, – но эти глаза можно было легко себе представить влажными и вдобавок чарующими.
Крис держалась позади него, в компании преподавателей и представителей общественных организаций, желавших сразиться с несправедливостью, с могильщиками третьего мира, сторонниками ядерного оружия, учеными из фармацевтических лабораторий, убийцами из агропромышленного комплекса, охотниками на китов, банками, пенсионными фондами, СПИДом, МВФ, ВТО и всем прочим. Зал был полон. Несмотря на великолепную погоду, несмотря на заливавший землю солнечный свет, потоком струившийся по газонам и словно напевавший одуряюще сладкую песнь, амфитеатр был набит битком.
Я переводил взгляд с Крис на Вольфа и обратно, пока он напоминал о 4079 пулях, выпущенных силами правопорядка в Квебеке по участникам манифестации против расширения Зоны свободной торговли. Я пытался представить их вместе, Крис и Вольфа. В ее квартире, где я на протяжении многих вечеров занимался своим любимым видом спорта – перетаскивал мебель туда-сюда. Я пытался представить их в постели, при открытом окне, через которое в комнату проникает теплый ночной воздух и ветерок играет с тюлевой занавеской цвета охры, словно невидимый тихий котенок.
Со вчерашнего дня, когда на одном из сайтов в Интернете появилось сообщение, что Пол Бреннен заказал свою дочь, все нервничали: нервничали Бреннены, нервничала полиция, нервничали журналисты, нервничали студенты, нервничали активисты общественных движений. Что до меня, то у меня были особые причины для раздражения. Вольф завершил свою нуднейшую речь и уселся рядом с Крис, которая так и таяла от восторга; на лице у нее застыло туповатое выражение обожания, и я мог бы поклясться, без всякого злословия, что между ног все у нее было мокрое и ярко-красного цвета.
Вот до чего я дошел в своих размышлениях! А Мэри-Джо, в восторге от того, что мы здесь из-за теснотищи прижаты друг к другу, как сардины в банке, воспользовалась этим, чтобы обнять меня за талию.
Я находил, что ситуация сложилась дикая, почти невыносимая. Я понимал, что дело принимало весьма прискорбный оборот. Я сам себя достал мыслями о том, что Крис день ото дня все больше слетала с тормозов.
Мои размышления были прерваны, когда на эстраде возник какой-то шум.
«Abuse of power comes as no surprise».[1] Эта надпись украшала майку женщины, размахивавшей над головой плакатом с портретом Дженнифер Бреннен и гневным голосом выкрикивавшей филиппики в адрес полиции, которая покрывает убийц.
– Что она несет? – спросил я у Мэри-Джо, нахмурив брови.
В эту минуту к ораторше подошли двое, подхватили ее и попросили сойти с трибуны. Должен признать, довольно грубо, что вызвало свист и громкую брань со стороны публики; у запасного выхода даже возникла небольшая потасовка, но девушка и двое бугаев очень быстро исчезли из виду.
Однажды в дом к Мишель врывается мужчина в маске, жестоко избивает ее и насилует. Когда преступник исчезает, Мишель не заявляет в полицию по разным причинам. Этот чудовищный эпизод бередит ее детские психологические травмы, пробуждает воспоминания об отце – серийном убийце. Мишель противна роль жертвы, она хочет найти насильника, но вовсе не для того, чтобы сдать полиции – нет. В Мишель проснулись скрытые инстинкты…
"Трения" — стилизованная под семейный роман жестокая жизненная история, где герой, этакий современный Зорро или Робин Гуд, увязнув в запутанных связях и отношениях, разрываясь между любимыми женщинами и пытаясь сладить с семейными демонами, ищет — и находит — нетривиальные решения. Сам джиановский текст при этом напоминает верхушку айсберга: трагические причины конфликтов и их эмоциональные следствия скрыты в глубинах авторского воображения. Тайны участников драмы намечены лишь тонкими штрихами, за которыми читателю предлагается угадать истину.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.