Восточный пакт - [45]

После Фридман убрал все лишнее со стола. Оставил только свой безразмерный кейс, из которого достал лицевые накладки телесного цвета. В этот раз для камуфляжа юрист обошелся без пейсов и широкополой шляпы: прикрепив мне к скулам и носу несколько полосок искусственной кожи, Фридман надел на меня коррекционную маску. По коже дохнуло теплом и на левой щеке под накладкой сразу же некстати пронзительно зачесалось. Юрист между тем повернулся к экрану, задавая параметры моего нового лица. Негромко загудело, корректируя форму накладок. Гудело негромко, но неприятно. Даже в корни зубов вибрация отдалась.

Под сомнение действия Фридмана, оказавшегося столь многопрофильным специалистом, я не ставил. Но все то время, пока юрист колдовал над моим лицом, я думал о том, как буду расхаживать по улицам Града: здесь, в отличие от России и улиц Кобрина, везде глаз большого брата, а любая не проходящая первичную идентификацию личность – маяк для патрульной службы.

Мои сомнения, впрочем, оказались беспочвенными. Закончив и сняв коррекционную маску, Фридман провел перед моим лицом сканером, после на несколько минут погрузился в мелькающие символы на большом экране, а еще чуть погодя вручил мне айди и очки дополненной реальности.

– Василий Спигидонов, – прокомментировал мою новую маску Моисей. – Глубокую пговегку личность не пгойдет, но глубоких пговегок мы не допустим. Вы, как понимаю, сейчас планигуете отпгавиться в гогод в одиночестве?

– Да, – подтвердил я этот момент проговариваемого сегодня утром еще в Кобрине плана.

Фридман подождал, пока я надену очки дополненной реальности. С легким шелестом дужки удлинились, соединяясь на затылке, и очки плотно сели на голове. Перед глазами появилась полоса загрузки, а после – довольно урезанный интерфейс гражданина протектората. На периферии зрения болталось несколько едва видных плашек меню, и, скосив взгляд, я нашел глазами одну из них – пиктограмму социального паспорта. Когда зацепил ее взглядом, пиктограмма приобрела более яркий свет, и я уже рукой вытащил ее перед собой, двигая в проекции дополненной реальности, и раскрыл нажатием.

Василий Спиридонов, 15 лет, рейтинг социальной адаптации 101, статус – нейтральный. Обучаюсь в высшей школе Западного района Высокого Града, работаю грузчиком в ресторане Дары Даная. Сирота, близких родственников нет, на учете в полиции не состою, обучение оплачиваю из наследства тетушки. Вот и весь человек, которым я стал ненадолго.

– Агтуг Сег-геевич, заказывать ужин?

Жестом попросив поверенного подождать, я отодвинул меню с социалкой в сторону и открыл карту. Офис адвокатского бюро Лазерсен и Лазерсен располагался в Западном районе. Удивительно удачное совпадение, учитывая, что мне в этот район сегодня и нужно. Глянул на часы – «21:17». Увеличив масштаб карты, нашел неподалеку китайский ресторан и, немного подумав, решил прогуляться, вновь привыкая к реалиям протектората. Как говорят в футболе – мяч почувствовать.

– Если вы, не дай Господь, – участливо заговорил между тем Фридман, – окажетесь в сложной ситуации, вызывайте помощь. В левом вегхнем углу пегифегии, видите? Кгасная и синяя кнопки, кгасная – силовая помощь от вашего отгяда, синяя – югидическая поддегжка в моем лице. При малейшем сомнении жмите сгазу обе.

– Благодарю, – поблагодарил я юриста, с удивлением почувствовав вполне искренние эмоции. – Моисей Яковлевич, у вас мой личный терминал.

– Да, – осторожно ответил тот.

– Остальные вещи, снятые с тела Олега Ковальского во время первой эвакуации, также у вас?

– Здесь на хганении, – подтвердил юрист. – Мы получили все по списку от посольства Госсийской Конфедегации, и…

– И сейчас вернете все вещи мне. Какие-то проблемы с этим? – поинтересовался я, видя некоторое замешательство Фридмана.

– Нет, – после недолгого раздумья ответил он. – Вещи пгинадлежат вам, какие могут быть пгоблемы.

Несколько минут, потребовавшихся на формальности передачи комплекта, и передо мной на столе лежал брикет вакуумного свертка. Скинув клапан и открыв крышку вздувшего в нормальный размер пакета, я увидел несколько отделений, подстроенных размером под упакованные вещи: куртка, штаны с толстовкой, ботинки, ремень, кобура и скрытые ножны на голень. Пистолета и ножа не было, они так и остались у Мюллера еще с первой нашей встречи.

Глядя на знакомые вещи, я даже некоторый трепет испытал – как бывает, когда в дальнем уголке мира неожиданно соотечественника встречаешь. Все же это одежда, в которой я впервые в этой реальности появился, такое запоминается.

Сняв костюм, я переоделся в непривычно-привычные вещи – поношенные, потертые, не совсем подходящие по размеру, но удобно сидящие.

– Оружие есть?

– Для вас сейчас только нелегальное, Агтуг Сег-ге…

– Конечно. Будьте любезны.

В одном из шкафов оказалась выдвижная полка, разнообразием не поразившая. Я выбрал себе уже привычный семнадцатый Глок и взял три магазина к нему – все, что были. Выбрал подходящий в ножны клинок и, когда пистолет устроился в сдвинутой назад кобуре, скрытой под толстовкой, а нож – на голенище, почувствовал себя увереннее.

Выйдя на крыльцо здания адвокатской конторы, с удовольствием вдохнул полной грудью вечерний воздух. Дышалось легко. Несмотря на то, что вновь оказался внутри клетки протектората, почти на целые сутки я теперь предоставлен самому себе.