Восточный фронт, 1944 - [54]

В качестве описания последнего этапа сражения за Севастополь приведем здесь выдержки из донесения начальника штаба 17-й армии генерал-майора Риттера фон Ксиландера[49]:

«5 мая в 9.30 началась вполне предвидимая по предварительным приготовлениям атака неприятеля. Задействованные в ней силы превосходили все пережитое ранее. Неприятель вполне ясно представлял, что брошенных в бой сил определенно достаточно. Что из себя представляла в этот момент наша армия, мне нет необходимости повторять. Скажу только, что в рамках предусмотренной широкомасштабной программы ее пополнения армия получила только два маршевых батальона да еще 15 тяжелых противотанковых орудий, 10 мортир, 4 тяжелые полевые гаубицы, несколько пехотных орудий и минометов, что никак не могло покрыть наши потребности.

Основной удар русских был направлен, вне всяких сомнений, на северный участок позиции «Б» — на Бельбекский каньон. В течение 48 часов русские вели по нему огонь из 400 орудий, соответствующего числа реактивных минометов, тяжелых гаубиц и минометов, затем нанесли удар всеми силами 2-й гвардейской армии. Как раз накануне мы завершили перегруппировку наших сил и поручили оборонять этот участок генерал-майору Хагеману (336-я пехотная дивизия), которому и принадлежит заслуга в отражении этого удара. Бой шел с безумным ожесточением, глубокими вклиниваниями врага и кризисами, в конце концов отдельные оборонительные позиции на этом участке были потеряны. Потери наших частей достигли максимума, мы даже отвели с фронта XXXXIX горнострелковый корпус и все германские части; пойдя на высочайший риск, мы заменили их румынами и временными боевыми подразделениями, чтобы по-прежнему иметь под рукой хоть какие-нибудь резервы. С участка V корпуса мы не взяли из резерва ни единого подразделения, так как было совершенно ясно, что враг будет наносить удар также и там. Вместо этого мы образовали новые резервы из состава 98-й дивизии на ее участке. К утру 7 мая Северный фронт упорно держался, хотя и изрядно ослабленный, имея в резерве только две роты. Наряду с Хагеманом, в этом была и особая заслуга генерала Конрада (XXXXIX горнострелковый корпус), который на этот день передал командование корпусом генералу Хартману. Какого-либо признания за это он не получил, поскольку был отправлен в «пустыню»[50]. Утром этого дня 7 мая неприятель снова предпринял наступление против V корпуса от побережья к Сапун-горе. Его материальная оснащенность была еще весьма высока, а насыщенность авиацией была столь обильна, что за один только этот день зенитчики корпуса сбили 33 вражеских самолета. Обороняющиеся погибли на своих позициях, к полудню фронт был прорван по всей своей ширине вплоть до высот Ветряные Мельницы[51], которые удерживал 186-й полк кавалера Рыцарского креста с дубовыми листьями майора Циглера, но вскоре он был обойден с севера. Резервов (общим числом пять батальонов, число, которым мы, в нашем положении, весьма гордились) после этого уже не стало.

 Положение к концу дня: на побережье потеряна и снова взята Высокая Батарея, враг овладел селом Карань[52], откуда потом его танки прорвались к высотам Ветряных Мельниц и перевалу Седло, который удерживала небольшая ударная группа из остатков 111-й дивизии. По горному серпантину враг продвинулся вдоль Ялтинского шоссе до развилки к Думскому. После этого в резерве уже не оставалось ни одной роты. Перед армией встал выбор: либо на следующий день праздно созерцать неизбежный прорыв врага к Севастополю, либо снова создавать резервы, а с этой целью оттянуть Северный фронт. Это прежде всего означало, что остатки армии будут уничтожены в течение 1-2 дней. Поэтому генералу Альмендингеру[53] оставалось только принять решение о реализации операции «Рысь» (условное наименование подготовленного оставления северного участка фронта), а именно — отдать приказ о занятии этой ночью с наступлением темноты так называемых припортовых позиций. Как и всегда при планомерном командовании боевыми действиями, это удалось без каких бы то ни было осложнений. К утру из высвободившихся сил были образованы боевая группа под командованием полковника Фаульхабера (98-я дивизия) из четырех батальонов у Думского и боевая группа подполковника Мариенфельда (111-я дивизия) у поселка Ново-Николаевка из двух батальонов при нескольких штурмовых орудиях в каждой.

С утра 8 мая после сильнейшей артиллерийской подготовки и бомбового удара с воздуха неприятель снова пошел в атаку. На южном участке ему удалось несколько потеснить 73-ю дивизию, однако фронт прорван не был. В ходе атаки дивизия понесла тяжелые потери, среди других пали командир полка и командир саперного батальона. Противник преодолел Сапун-гору (взята 7 мая. — Ред.), взял Николаеву, занял тамошние виноградники и «Английское кладбище»[54]. Боевые группы Мариенфельда и Фаульхабера пошли в контратаку. Первая из них во второй половине дня снова соединилась с 186-м моторизованным полком, вторая продвинулась на 800 метров вперед по серпантину. Тем временем русские нанесли удар из виноградника по частям, с которыми оборонялся генерал Хагеман. На «Английском кладбище» закипел жестокий бой, но в результате оно оказалось в руках противника, а вместе с ним и часть позиций у Николаевки.