Восточный фронт, 1944 - [109]

В первой половине дня 19 июля начальник штаба корпуса на КП корпуса, собрав там всех начальников штабов дивизий, отдал подробный приказ о прорыве.

Корпусная группа «Ц» в качестве еще боеспособной дивизии должна была двигаться во главе ударного клина прорыва. Она получила задание на рассвете 20 июля форсировать Западный Буг по обе стороны от Белого Камня[117], а затем двигаться в южном направлении через реку Золочевку между селами между Скварява и Хильчицы, при соблюдении всех мер предосторожности с юго-востока, овладеть селом Хильчицы. Для этой цели ей была придана 361-я дивизия и 249-я бригада штурмовых орудий. В то же время 349-я дивизия была выведена из района села Ушня и заняла высоту 334 и близлежащие высоты, чтобы прикрывать восточный фланг корпусной группы «Ц», так как краеугольный камень в предшествующей ситуации — Колтов — уже был занят противником.

Тыловые подразделения и раненые должны были двигаться с некоторым интервалом вслед за наступающими частями.

14-я дивизия СС «Галиция», 361-я дивизия и 454-я охранная дивизия должны были прикрывать обе наступающие дивизии с тыла, с тем чтобы позднее отходить в соответствии с приказом. В случае успеха прорыва через эту брешь должны были выходить сначала артиллерия, обоз, тыловые службы и эвакуироваться раненые, а затем следовать три оставшиеся дивизии. Со значительной долей уверенности можно было также вывести из возникшего котла большую часть имеющихся транспортных средств, орудий и тяжелого вооружения. Для этого корпусная группа «Ц» и 349-я дивизия при поддержке подошедших танковых дивизий должны были удерживать открытым проход из района прорыва.

Начало прорыва было назначено на 20 июля в 3.30 утра.

Затем начальник штаба сообщил дополнительные данные об обстановке — что южнее шоссе Золочев-Львов до глубины в пять километров имеется только охранение неприятеля, что фронт XXXXVIII танкового корпуса удерживается вполне надежно и что этот корпус своими 1-й и 8-й танковыми дивизиями должен успешно пробиться из района южнее Золота» — как первое, так и второе и третье было совершенно ошибочной информацией, имевшей тяжкие последствия.

О том, что в действительности происходило южнее перед фронтом корпуса, командование ничего не знало.

Деблокада потерпела неудачу

События в глубине флангов и в тылу XIII корпуса приобрели внушающие в высшей степени опасение масштабы. На севере германский контрудар окончательно захлебнулся, там лишь с большими усилиями удавалось сколько-нибудь замедлять продвижение основных сил неприятеля на запад в сторону Львова. Положение на юге под Золочевом тем временем точно так же ухудшалось на глазах. 16 и 17 июля, после того как основные силы 8-й танковой дивизии вынуждены были отойти дальше к западу, 1-я танковая дивизия продолжала вести ожесточенные сражения в районе вражеского прорыва, а мотопехотинцы понесли тяжелые потери. К вечеру 17 июля командованию пришлось отдать и этой дивизии приказ о дальнейшем отходе на Кабаровцы[118], юго-восточнее Золочева. В течение двух последующих дней мотопехотинцы под проливным дождем вели ожесточенный бой за этот населенный пункт. Противник вел почти непрерывный артиллерийский огонь по германским оборонительным позициям, а превосходящие силы его пехоты при поддержке танков теснили обороняющихся. Но все же лишь в ночь с 19 на 20 июля противник смог занять развалины Кабаровцев, а боевая группа дивизии 20 июля отошла в направлении на Поморяны[119].

Тем временем вечером 19 июля еще боеспособные танковые части 8-й танковой дивизии были отведены с занимаемых ими позиций, с тем чтобы на следующий день совместно с танковой ударной группой 1-й танковой дивизии, соединившись, нанести удар на узком фронте западнее Залесья для деблокады все еще окруженного XIII корпуса. Но и этот контрудар не смог прорвать кольцо окружения и был отбит с большими потерями для наступавших. Сильные заградительные позиции противотанковой артиллерии врага и успешные действия, несмотря на дождливую погоду, его штурмовиков и пикирующих бомбардировщиков свели на нет всякий удар танков по холмистой и поросшей деревьями местности южнее шоссе. На всех участках русские оказались сильнее и поставили немецкие танковые ударные группы в сложное положение.

Так, на участке 8-й танковой дивизии 2-й батальон 28-го моторизованного полка был окружен советскими танками. В батальоне оставалось еще 200 мотопехотинцев, которые в течение пяти дней продержались за вражеской линией фронта и смогли затем пробиться обратно к своим. После прорыва вернулось только 60 человек. Три лейтенанта и 140 солдат, большинство из которых погибли в бою, остались за линией фронта. 4-я рота 10-го танкового полка под командованием обер-лейтенанта Прессбергера сражалась до последнего танка, сдерживая натиск намного превосходящих сил противника. Германские танкисты дрались до последнего снаряда либо до тех пор, пока их танки не взлетали в воздух, взрываясь от попаданий вражеских снарядов в боезапас. Из всей роты к своим вернулись только два фельдфебеля и четверо рядовых, все остальные погибли или остались лежать на поле боя ранеными, среди них и командир роты обер-лейтенант Прессбергер.