Восточная Империя - [7]

Сердце Рольфа снова сжалось, и он опять стал яростно рыться в обломках. Но нет, тела Лизы здесь не было. Он кружил по лужайке, приглядываясь к каждому предмету, словно пытаясь убедиться, что это происходит на самом деле. Затем он начал делать все расширяющиеся круги по прилегающему лесу. В каждом упавшем стволе ему мерещилось неподвижное тело. Он начал снова ласково звать Лизу по имени. Или она убежала слишком далеко, или же солдаты…

В это невозможно было поверить, невозможно было, чтобы солдаты пришли сюда, сотворили весь этот ужас, а он, Рольф, в это время спокойно пахал в поле. Значит, в действительности ничего подобного не произошло. Потому что это было невозможно. И все же он понимал, что все это — правда.

…Или же солдаты забрали Лизу с собой. Если уж допускались убийства, то это тем более нельзя было исключить. Рольф опомнился снова во дворе, отводя глаза от нагих останков матери. Он не позволял себе думать о том, как или почему с нее сорвали одежду, хотя и догадывался об этом. Люди из Замка. Солдаты. Захватчики. С Востока.

— Лиза! — Он снова был в зарослях кустарника, более громко окликал сестру. Полдень стоял жаркий, даже здесь, в тени деревьев. Рольф поднял руку, чтобы вытереть рукавом пот с лица, и заметил, что держит небольшой кухонный нож, который, должно быть, подобрал среди развалин дома.

Чуть позже, когда мозг Рольфа снова ненадолго очнулся от безумия и шока, юноша осознал, что идет по узкой извилистой дороге, проходившей вблизи от его дома. Мир вокруг него выглядел на удивление нормальным, точно таким, как и в любой другой день. Он брел на восток, выбирая путь, который привел бы его на большую дорогу и, неминуемо, к Замку, нависающему над ней. Куда он направлялся? Что собирался делать?

И снова чуть позже мир перед его глазами помутнел и стал серым. Рольф почувствовал, что теряет сознание, и быстро перевел взгляд вниз, на придорожную траву. Ноги его не сомлели. И он не стал отдыхать, хотя все его мышцы ныли от перенапряжения. Он заметил, что его одежда разорвана в нескольких местах. Он только что бежал через лес, выкрикивая имя Лизы. Но она исчезла, и он не надеялся, что ему удастся вернуть ее.

Никого не осталось.

В момент очередного просветления Рольф с легким удивлением обнаружил, что рядом с ним в желтовато-серой пыли дороги стоит человек. Он увидел ноги, обутые в сандалии, мужские икры с поджарыми мышцами, поросшие грубыми черными волосами. Сперва Рольфу пришло в голову, что человек этот — непременно солдат, и он подумал, успеет ли вытащить свой нож и ударить до того, как солдат убьет его, — он засунул кухонный нож за веревку, служившую ему поясом, и запахнул на нем рубашку, чтобы скрыть.

Но когда Рольф поднял глаза, он увидел, что мужчина не был солдатом. Он оказался безоружным и вовсе не выглядел угрожающе.

— Что-то случилось? — голос мужчины был заботливым и ласковым, один из немногих голосов, когда-либо слышанных Рольфом, которые наводили на мысли о дальних краях и странных людях. Ласковые глаза говорящего смотрели на Рольфа сверху вниз с лица, чье слишком удрученное выражение и слишком заурядные черты с крючковатым носом вряд ли позволяли им гордиться.

Мужчина не был крестьянином. Одет он был не так красиво, как одевались важные персоны, но все же лучше, чем Рольф. Он весь пропылился в дальней дороге, а за спиной у него был дорожный мешок. Простой, до колен, плащ был полураспахнут, и из-под него вытягивалась в вопросительном жесте худая, поросшая темными волосами рука.

— Случилось что-то очень плохое, да?

Найти ответ на этот вопрос в данный момент было для Рольфа неразрешимой проблемой. Сделав над собой усилие, он начал рассказывать обо всем.

Следующим, что ясно дошло до его сознания, было горлышко бутылки с водой, приложенное к его губам. Если его разум и забыл о насущных потребностях, то тело о них помнило, и несколько мгновений он жадно пил воду. Затем наступила реакция, и его едва не вырвало. Свежая чистая вода попала ему в нос, но в конце концов он отдышался. Влага прояснила его сознание, привела в чувство, дала возможность действовать осмысленно. Он обнаружил, что стоит, опираясь на мужчину. Он отстранился и оглядел его.

Мужчина был повыше Рольфа и не такой смуглый. Его лицо казалось непропорционально вытянутым по сравнению с телом и слегка странным, словно могло выражать только неподдельное сочувствие — «сострадание» не входило в круг понятий, привычных для Рольфа.

— Что, голубчик, худо? — Ласковые глаза быстро моргнули несколько раз, и продолговатое лицо осветила осторожная улыбка, словно незнакомец надеялся, что, в конце концов, все обстоит не так уж плохо. Но улыбка быстро растаяла. Кисти с крепкими пальцами отобрали бутылку с водой и спрятали ее под плащом, а затем сплелись друг с другом, словно готовясь к самому худшему.

Рольфу потребовалось не слишком много времени, чтобы в основном изложить свою историю. Прежде, чем рассказ был завершен, он уже шел вместе с мужчиной, удаляясь от главной дороги и Замка, направляясь туда, откуда пришел. Рольф сознавал это как-то отстраненно, с полным безразличием к тому, куда идти. Тени деревьев удлинились, продуваемая ветром дорога казалась холодной и серой.