Восстание вассала - [16]

Лучше бы он этого не говорил.

Андронов буквально зашелся диким криком. Таким, что вся компания повернула головы в их сторону.

– Я лучше кровавым поносом изойду, чем на тебя работать буду!!! Ты что, один на свете такой умный, крутой да богатенький?! Ни хрена! Другие ребята найдутся!

Несмотря на сильное воздействие алкогольных паров, Андронов ясно понял, что ситуация в «гэбэшном лесу» открывает для него реальные перспективы.

Когда он несколько успокоился и даже с аппетитом съел изрядно остывший шашлык, рядышком пристроился Васильев, тот самый, вызвонивший Николая на пикник. Он деловито наполнил две рюмки и одну протянул майору:

– Извини, Николаша. Я и знать не знал, что сюда Ростовцев явится. Вижу, у тебя с ним нелады. Причем, если я правильно понял, давние нелады?

– Правильно понял, старик. Очень давние. Из-за этого хлыща я загремел из органов, – совершенно серьезно произнес Андронов.

– Я что-то слышал об этом, – осторожно заметил Васильев.

Он живо вспомнил их молодые годы, импозантность Николая, которая предопределила его дальнейшую чекистскую судьбу – по линии первого главного управления, то есть в разведку. Мать Андронова исконно русская, отец – ветеран войны, потомок то ли грузинских князей, то ли татарского хана. Так или иначе, «интернациональная» внешность Николая была весьма неординарной – с легким восточным налётом, – а поэтому весьма «выгодной» для внедрения молодого разведчика в любую из стран, входящих в сферу внешнеполитических интересов великой державы под названием СССР.

«Где же теперь весь его лоск? Куда испарилась знаменитая уверенность в себе?» – вглядываясь в серое лицо усердно пережевывающего кусок мяса приятеля, невольно задавал себе вопросы Васильев.

– Если хочешь, расскажи. Ты же знаешь, Николаша, я умею держать тайны.

– Какие уж тут тайны, – вяло отмахнулся бывший разведчик.

В один прекрасный летний день Фортуна круто повернулась к Николаю своей неприглядной стороной. Часто вспоминая о тех злополучных событиях, Андронов всякий раз давал себе зарок стереть тот период из памяти, выдернуть как занозу, глубоко засевшую «под коркой».

Увы, это было выше его сил. Ведь именно с того дня жизнь успешного офицера службы внешней разведки покатилась по наклонной плоскости. И сколько ни думал Николай о причинах и деталях того странного «прокола», он не мог до конца разгадать, кто и почему так коварно и жестоко его подставил. Нельзя сказать, что не догадывался, но, увы, догадки к протоколу не пришьешь.

* * *

Очередное задание казалось заурядным: перевезти в Цюрих и передать доверенному лицу очередную «порцию» валютной наличности КПСС. Все шло в штатном режиме. Николай благополучно прибыл рейсом из Каира через Франкфурт с двумя потрепаными кожаными чемоданами. В забронированном для него номере скромной гостиницы Андронов встретился с резидентом и под расписку передал тому ценный груз. В ожидании утреннего обратного рейса он спустился в ресторанчик при гостинице, решив перекусить и немного расслабиться при помощи шнапса.

Нежданно-негаданно рядом нарисовался его однокашник по юрфаку Ростовцев в сопровождении двух веселеньких дам.

– С этого места поподробнее, – перебил Андронова собутыльник.

– А я, признаться, думал, что ты уже и не слушаешь, – удивился Николай. – Еще про себя ругнулся, вот, мол, хрен моржовый, сам просил рассказать и заснул.

– Еще как слушаю, – живо откликнулся Васильев. – Продолжай.

– Продолжаю. Словом, я глазом не успел моргнуть, как троица уже сидела за моим столиком. – Отставной майор снова погрузился в воспоминания.

– Ба! Кого я вижу?! Князь Андроников собственной персоной! – в своей любимой ироничной манере воскликнул Ростовцев.

– Какими судьбами, Игорь?!

– Дела… Дела… – описав правой рукой круг над головой, туманно ответил Ростовцев и тут же добавил, обращаясь к подружкам:

– Между прочим, дамы, мы с этим парнем были влюблены в одну женщину. И он, представьте себе, победил. Пухленькая, глазастая Эльзочка стала его женой. – При этих словах Ростовцев с удовольствием ткнул Андронова в живот. – Боже мой! Как же я хотел тогда ее трахнуть! Прости за прямоту, Николай. В знак примирения дарю тебе любую из моих подружек. Какую выберешь. Хочешь, вернемся в Москву, жену подарю? А сейчас – гуляем!

Ростовцев подозвал официанта, заказал обильный ужин и еще более обильную выпивку.

Когда все изрядно захмелели, а женщины отправились в туалет, Ростовцев обнял Андронова и зашептал на ухо:

– Итак, какую выбираешь? Устроим групповуху, оттянемся…

– Почему бы не оттянуться, – живо согласился Николай, обнимая Ростовцева в ответ. – Когда еще приятели так угощать будут?!

– Только, чур, когда-нибудь ответишь взаимностью, в смысле твоей Эльзочки. От нее не убудет, а мы квиты.

– Ну, вы, мужики, даете, – прервал повествование Васильев. – Как ты мог, Николаша? Я хоть тоже любитель сходить «налево», но чтобы таким вот заковыристым образом? Высоко! Ладно, продолжай. Ты согласился?

– В том-то и дело. Даже по-гусарски ударили по рукам и хлопнули по стопке шнапса.

– Высоко! – повторил Васильев. – Но, как я понимаю, ваши любовные похождения к делу не относятся.