Воспоминания русского дипломата - [262]

Это сообщение быстро облетело все части донцов, но казаки отнеслись к нему с подозрением, сомневаясь в его подлинности: они уже не верили в то, что союзники им помогут…

4 января, ввиду серьезного положения на Дону и необходимости немедленной моральной поддержки Донской армии, главнокомандующий Вооруженными силами на Юге России обратился к союзному командованию с просьбой спешно перебросить на Дон бригаду или полк с артиллерией, так как иначе положение Донской армии и ее моральное состояние могут стать непоправимыми, что осложнить наше и союзников общее дело.

Ответа на эту телеграмму не последовало.

15 января, не получив ответа на все вышеприведенные телеграммы, главнокомандующий обратился непосредственно к маршалу Фошу, передавая свою телеграмму в копию генералам Франше д’Эспере, Бертло и послу Сазонову: «Пока над еле живым телом России идут споры и дебаты дипломатов, рушатся постепенно наши надежды. В грозной опасности Дон, пал Оренбург и Уральск, накануне анархии Малороссия, а Центральная Россия умирает. Я обращаюсь к Вашему солдатскому сердцу. Скажите союзным правительствам, что время разговоров миновало, что мы истекаем кровью, что необходима немедленная реальная помощь, которой мы не видим. Мы не сложим оружия и ни минуты не сомневаемся в конечной победе. Но эта победа может прийти после гибели русской культуры и после того, как волна кровавой анархии захлестнет не только побежденных, но и победителей».

На эту телеграмму ответа не последовало.

29 января главнокомандующий вновь телеграфировал генералу Франше д’Эспере: «Целым рядом телеграмм я просил оказать содействие союзными войсками на Донском фронте. Значение этого фронта в борьбе с большевиками громадно, как прикрывающего Донецкий каменноугольный район и пути к богатому Северному Кавказу и портам Азовского и Черного морей. Донские казаки в течение года героически сражались и сопротивлялись превосходным силам врага, но теперь усталые начинают терять веру в поддержку союзников, так как помощь, действительно, не прибывает, а со стороны большевиков идет пропаганда, что этой помощи и не будет. Если союзным командованием решено помочь нам в борьбе с большевиками, то эту помощь надо дать теперь же, чтобы поднять дух казаков и сохранить Донскую область».

Так, в течение первых трех месяцев, после установления связи Добровольческой армии с союзными войсками протекла борьба Вооруженных сил Юга России против большевиков и при таких условиях началось выполнение предложенного союзному командованию плана для наступления вглубь страны.

Уже в феврале главнокомандующий Вооруженными силами на Юге России телеграфировал генералу Франше д’Эспере: «В течение трех месяцев Юг России ждал реальной помощи союзников. Вооруженные силы союзников за это время заняли некоторые пункты территории России, где их присутствие или вовсе не вызывалось русскими интересами, или силы эти могли быть значительно меньше. В частности, я несколько раз просил хоть небольшой отряд для Дона, где помощь именно союзников была психологически необходима. Отказ в этом привел к разложению Дона, к потере им почти половины его территории, к возможности потери всей области, что отбрасывает всю нашу работу на полгода назад. Прошу Вас ориентировать Ваше правительство, что эти обстоятельства вызвали полное недоумение и поворот русского общественного мнения не в пользу Союзников. 2 февраля № 182/П».

Не получив на эту телеграмму ответа, главнокомандующий 19 февраля телеграфировал маршалу Фошу и в копии генералу Бертло: «28 января нового стиля я обращался к Вашему Превосходительству с просьбой немедленной помощи. До сих пор таковая прибывала только на второстепенные театры. На главном направлении на Дону мы не получили ни одного солдата. Истощение продолжительной двенадцатимесячной борьбой надломило нравственные силы Донских казаков, они бессильны удержать напор врага, занявшего уже большую часть Донской области и приближающегося к столице Новочеркасску. Создается крайне тяжелое положение и для Добровольческой армии, занимающей Донецкий бассейн. Если мы не будем в состоянии удержать угольный район в своих руках, то скоро весь Юг России и флот останутся без топлива. Посему вновь обращаюсь к Вам с просьбой ускорить присылку войск для Дона. Если помощь запоздает, то скоро мы окажемся в том же положении, в каком были год тому назад и все героические усилия, ознаменовавшие эту титаническую борьбу за право и цивилизацию пропадут даром. Промедление в подаче помощи отразится прежде всего на интересах союзных войск, которым придется начинать свои операции с расширения района будущей базы, отвоевывая территории от большевиков вместо того, чтобы закрепить за собою территорию, добытую нами ценою беспримерных 12-месячных усилий. 19 февраля (4 марта) № 275/II».

Ответа не последовало.

Когда обнаружилось наступление большевиков на Крымский полуостров, и для более прочного удержания его главнокомандующий решил перебросить туда часть добровольческих войск, расположенных в Одессе, чтобы усилить слабые числено части Крымско-Азовской армии, то в ответ на отданное распоряжение, генерал Гришин-Алмазов донес: «Херсон после боев очищен союзниками. Николаев эвакуируется ими. Генерал д’Ансельм, считая Одессу угрожаемой заявил мне, что генерал Бертло приказал не выпускать Добровольческую армию из района Одессы. Ожидаю Ваших указаний».