Воспоминания Понтия Пилата - [23]
— Это учитель Закона, господин. Он изучил иудейские догмы и пророчества. Его отец был священником. Родители его умерли, когда он был еще ребенком: он родился у них очень поздно. Приют ему дали ессеи. Ты знаешь этих аскетов: пустыня, умерщвление плоти; поскольку они питаются лишь жареной саранчой и пьют только воду, бывают всякие последствия… Они думают, что в них живет дух их бога. Они обходят города и деревни, предупреждая о катастрофах. Но успокойся, господин! Я видел его с детьми и ягненком, сломавшим ногу. Нет добрее этого Иоанна! Не бойся собаки брехливой, бойся молчаливой!
Поскольку Иоанн не возмущал общественного порядка, я приказал оставить его в покое. Сведения от Аррия я держал при себе, дожидаясь, пока Ирод изложит мне суть дела.
— Тебе хорошо известно, Кай Понтий, что царица, моя жена, Иродиада… Как сказать? Я не первый ее муж…
Я знал об этом, и меня это ничуть не заботило. Разводы, со следовавшими за ними очередными браками, совершались в Риме по двадцать раз на дню. Но дело усложнялось тем, — о чем Ирод, если бы я не знал, остерегался бы мне сказать, — что речь шла о двойном кровосмешении.
Иродиада, — ее имя вполне указывало на их родство, — была родной племянницей Антипы. Может, иудейский закон не запрещал дядям жениться на своих племянницах? Первым браком молодая женщина вышла замуж за одного из братьев Ирода — тетрарха Итуреи Филиппа. Значит, это был тот самый Филипп, одновременно и дядя и муж, которого она бросила, чтобы жить с Антипой, который, в свою очередь, став мужем своей племянницы, наставил рога своему брату. Наконец, я знал от Прокулы, — знавшей это от Иоанны, жены Суза, управляющего Ирода, с которой она имела связи, — что у Иродиады была дочь от первого брака. Этому ребенку, Саломее, едва исполнилось десять, но было очевидно, что она небезразлична своему двоюродному дедушке. Я не верил этим домашним сплетням, пока не заметил взгляда Ирода, устремленного на Понтию.
Отвратительный тип.
Я ждал.
— Ты женат, Кай Понтий, ты знаешь женщин… Любопытны, всегда в ожидании развлечений. Так вот! Несколько дней назад Иродиаде пришла в голову идея посмотреть на Иоанна. Все ее подруги уже видели его. Я вначале отсоветовал ей. Зачем смотреть на грязного сумасшедшего, одетого в верблюжью шкуру?
Мне было известно от Аррия, что Иоанну всего тридцать, и он очень красив. Ироду было почти шестьдесят, и он был чудовищно безобразен. Можно объяснить любопытство его жены.
— Я уступил. Ты знаешь, каковы женщины! Ее решение мне не по нраву, но Иродиада ведь не успокоится, пока не получит того, что хочет. Понимаешь, я знаю этих фанатиков, верящих, что говорят от имени Ягве; и то, что он мог сказать моей Иродиаде, меня не беспокоило. Ты не представляешь, какое счастье, что ты не иудей! Вы, римляне, другие: никто не упрекает вас в том, что вы разводитесь и снова вступаете в брак, когда вам вздумается! Стало быть, Иродиада прибыла на берег Иордана и сошла с носилок. Заметив ее, Иоанн вышел из воды. Наверное, ты знаешь, что он там барахтается весь день под предлогом очищения от грехов тех, кто к нему приходит. Так вот, он вышел и понесся ей навстречу с криком: «Грешница, прелюбодейка! Если хочешь избежать грядущего наказания, оставь мужчину, с которым живешь и который не муж тебе, и вернись к истинному супругу!»
Жена, осыпанная его проклятиями, в ужасе бежала. С тех пор она не встает с постели, плачет, отказывается меня видеть. Она говорит… Словом, она запретила мне входить к ней до тех пор, пока я не принесу ей на блюде голову Иоанна.
Кай Понтий, если бы мы были в Галилее, я не пришел бы надоедать тебе своими супружескими заботами. Хотя мне и не по себе при мысли о том, чтобы тронуть божьего человека, я брошу Иоанна в темницу и оставлю его там размышлять об уважении, которое он обязан питать к моей жене. Но мы не в Галилее, Иудеей правишь ты.
Я сделал вид, что не слышал последней фразы, и перевел разговор. Я не стал бы лишать Иоанна жизни в угоду совершившей кровосмешение и прелюбодеяние женщине, ни тем более ради того, чтобы устроить дела Ирода. Но мне представился удобный случай расспросить о том царе, о котором столько судачили на базаре, и выяснить, была ли между ним и отшельником с Иордана какая-то связь. Не грядущее ли «царство» возвещал Иоанн, и не о том ли, что кто-то идет вслед за ним? Но Ирод рассмеялся:
— Старая шутка, которая продолжается четыре тысячи лет, Кай Понтий! Всемирное царство, обещанное Ягве Израилю. Какой фарс! Посмотри на меня: я — царь Израиля, и увидишь, чем я владею. Заметь, мой отец верил в эти сказки, — он, не веривший ни в какие глупости. Я помню даже… Это было уже тридцать лет тому назад, как раз накануне восстания, которое наш покойный Публий Квинтилий сумел так своевременно подавить. Три волхва пришли из Персии за кометой, которая появилась в то время на небе. Не знаю, была ли она видна в Риме. Они утверждали, что эта звезда возвещает миру о рождении Царя иудеев. Представляешь, Кай Понтий, какое удовольствие доставила эта новость моему горячо любимому отцу! Царем Израиля, единственным, законным, был он один! Но он быстро все уладил, можешь мне поверить! Мой отец, человек мудрый, осторожный и рассудительный, призвал книжников, которые проводят все свое время за чтением и толкованием священных книг. Он спросил их, где, согласно Пророкам, должен родиться Мессия. Извини, Кай Понтий, это иудейское слово, по-гречески положено говорить «Христос», что означает…
Вот уже более двух тысяч лет человечество помнит слова, ставшие крылатыми: «И ты, Брут!» — но о их истории и о самом герое имеет довольно смутное представление. Известная французская исследовательница и литератор, увлеченная историей, блистательно восполняет этот пробел. Перед читателем оживает эпоха Древнего Рима последнего века до новой эры со всеми его бурными историческими и политическими коллизиями, с ее героями и антигероями. В центре авторского внимания — Марк Юний Брут, человек необычайно одаренный, наделенный яркой индивидуальностью: философ, оратор, юрист, политик, литератор, волей обстоятельств ставший и военачальником, и главой политического заговора.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Юрий Цыганов по профессии художник, но, как часто бывает с людьми талантливыми, ему показалось недостаточным выразить себя кистью и красками, и он взялся за перо, из-под которого вышли два удивительных романа — «Гарри-бес и его подопечные» и «Зона любви». Оказывается, это очень интересно — заглянуть в душу художника и узнать не только о поселившемся в ней космическом одиночестве, но и о космической же любви: к миру, к Богу, к женщине…
Роман Александра Сегеня «Русский ураган» — одно из лучших сатирических произведений в современной постперестроечной России. События начинаются в ту самую ночь с 20 на 21 июня 1998 года, когда над Москвой пронесся ураган. Герой повествования, изгнанный из дома женой, несется в этом урагане по всей стране. Бывший политинформатор знаменитого футбольного клуба, он озарен идеей возрождения России через спасение ее футбола и едет по адресам разных женщин, которые есть в его записной книжке. Это дает автору возможность показать сегодняшнюю нашу жизнь, так же как в «Мертвых душах» Гоголь показывал Россию XIX века через путешествия Чичикова. В книгу также вошла повесть «Гибель маркёра Кутузова».
Ольга Новикова пишет настоящие классические романы с увлекательными, стройными сюжетами и живыми, узнаваемыми характерами. Буквально каждый читатель узнает на страницах этой трилогии себя, своих знакомых, свои мысли и переживания. «Женский роман» — это трогательная любовная история и в то же время правдивая картина литературной жизни 70–80-х годов XX века. «Мужской роман» погружает нас в мир современного театра, причем самая колоритная фигура здесь — режиссер, скандально известный своими нетрадиционными творческими идеями и личными связями.
Казалось бы, заурядное преступление – убийство карточной гадалки на Арбате – влечет за собой цепь событий, претендующих на то, чтобы коренным образом переиначить судьбы мира. Традиционная схема извечного противостояния добра и зла на нынешнем этапе человеческой цивилизации устарела. Что же идет ей на смену?