Воспоминания писателей ХХ века - [5]

Подробные описания места действия позволяют автору организовать пространство и одновременно локализовать его во времени, даже, если писатель ограничивается семейно — бытовыми событиями.

"Определение" пространства оказывается возможным благодаря ряду приемов. Действие организуется внутри некоего предопределенного заранее места, тщательно прописываемого и определяемого. В частях, посвященных детству или повестях о детстве, опорным словом становится «дом». Расширение пространства происходит по мере взросления героя. Из мира комнаты ребенок переходит в пространство дома, двора и, наконец, города (гимназии). Соответственно увеличивается и количество топосов.

Модель детства замкнута и раскрывается постепенно. общий подход к моделированию мира детства традиционен. Он основан на поиске общих ключевых понятий, устойчивых образов и мифологем. Доминирующими среди них становятся «дом», «мама», «дорога», «путь». С помощью мифологемы «дом» создается внутренняя среда, в которой происходит действие и происходит самоопределение героя.

Общими местами являются не только начальные эпизоды, но и описания, входящие в основное повествование. Таково, например, изображение Москвы начала ХХ века в мемуарах писателей одного поколения А.Белого, М.Сабашниковой, М.Цветаевой, М.Шагинян, И.Шмелева. Яркий и запоминающийся образ города становится символом нескольких семантических рядов. Анализируя описания Москвы, автор работы приходит к выводу о живописности описаний и использовании всеми писателями доминирующих цветов — белого, золотого, красного (розового), синего. Основными приемами являются повторяющиеся эпитеты и детали.

Переходя от описания мира детства в иной топос автор обычно склонен обобщать описываемое. Тогда мы встречаемся с интерпретацией образа Москвы как символа определенных устоев и взаимоотношений. Так для Белого, Шагинян, А. и М.Цветаевых он связан с бытом профессорской интеллигенции.

"Предопределенность" структуры обуславливает обращение к сходным переживания (например, большинство мемуаристов пишут, что в детстве их волновали проблемы страха, трусости, одиночества). Так возникают предпосылки для появления описаний похожих впечатлений, переживаний, наблюдений. Они обуславливаются одинаковостью воспитания, образования, происхождения, что, в свою очередь, приводит к появлению одних и тех же образных рядов в рамках общего повествовательного ряда.

Не случайно М.Шагинян отмечает: "Я говорю правду о себе. Потому правду, что говорю о себе как н е т о л ь к о о себе, но как о человеке вообще — ведь многое, если не все, мы, люди, в той или иной степени ясности переживаем одинаково, проходим через те же опыты и сознаем одно и то же".

В мемуарном повествовании прослеживается целый ряд общих приемов организации действия. Рамочная композиция позволяет говорить о наличии тщательно прописанного исторического (социального, культурологического) фона, которое предваряет основное описание.

Во втором параграфе — "Повествовательные планы и приемы их организации" рассматривается организация мемуарного повествования, основные планы (внешние и внутренние) и основные приемы, используемые при их создании.

В зависимости от расположения в пространстве текста произведения планы можно обозначить как внешние (в первую очередь бытовой, исторический, эпический) и внутренние (в частности, мифологический). Автор работы показывает, что в мемуарах постоянно пересекаются реальные и условные планы.

Приемом, доминирующим в создании повествовательных планов, является деталь. Она используется для создания повествовательного пространства, образной характеристики человека, предмета или явления. Поэтому можно говорить о ней и как об основном приеме конструирования мемуарного повествования (в бытовом плане чаще всего встречаются предметная, интерьерная или портретная детали, в историческом — бытовая и временная, в эпическом — символическая). Отмечается также точность описаний, проявляющаяся в совпадении одной и той же детали в воспоминаниях разных авторов.

Привлекая произведения Н.Берберовой, Н.Ильиной, В.Катаева, А.Мариенгоф, В.Набокова, М.Осоргина, Г.Чулкова, А.Цветаевой, автор работы показывает своеобразие отражения в мемуарах процесса познания или восприятия новой для автора действительности, влияние его на структуру текста. При обращении к более поздним периодам жизни, автор обычно отступает от подробной детализации пространства. Повествование не разбивается на отдельные семантические ряды, процесс познания мира закончен, поэтому номинация предметов производится только в случае необходимости.

Одновременно меняется и сама структура текста, она уже представляет собой не последовательно сменяющие друг друга различные описания, а достаточно динамичное повествование, где основным структурным элементом становится диалог или авторские характеристики описываемого. Только при характеристике новой среды, куда герой попадает в ходе развития действия, автор вновь подробно прописывает окружающую его обстановку.

Своеобразие обобщения в мемуарном тексте прослеживается на примере конструирования эпического плана, когда кроме собственно авторских воспоминаний, вводится дополнительный, более сложный ряд, основанный на глубоких, символических параллелях, а иногда и на чисто внешнем подобии, где ассоциация становится одной из составляющих и организующих повествование приемов (воспоминания О.Волкова "Погружение во тьму"). Автор работы отмечает роль названия, ретроспективное видение событий, представление их с разных точек зрения.