Воспоминания о Блэке Мэлсе - [2]

Для начала Мэлса было необходимо запугать. Его привели в специальную комнату, в которой уже находились три человека в матерчатых масках. Они представились. Первый похвалился своим умением делать из любого живота один сплошной синяк. Второй достал из кармана широких брюк стальные наручники и без видимых усилий раскрошил их. Третий же сразу перешел к моральной обработке. Он стал орать на Мэлса, говорил ему, что тот изменил Родине, перешел на сторону врагов и поэтому заслужил смерть за предательство. Мэлс должен был рассказать все: как его завербовывали, какие секреты он выдавал врагам и какие задания от них получал.

- В противном случае,- сказал третий,- мы будем пытать тебя до тех пор, пока не превратим в мешок с толчеными костями!

Через некоторое время в досье, заведенном на Блэка Мэлса, появилась первая фраза: "Морально устойчив". Таким образом, первый этап был пройден, и наши люди перешли к практическим действиям.

С Блэка сняли одежду, связали сзади руки веревкой и стали методично пытать. Выбор пыток был огромен. Мой недавний знакомый познал на себе пытки, расшатывающие психику человека, такие как "Полет на Сатурн" и "Слалом королевы"; пытки, определяющие степень выживаемости индивидуума ("Горячее ожерелье" и "Цианистый епископ"); пытки на выносливость ("Покер на эшафоте", "Улыбка Эйхмана") и другие. Лишь позднее Блэк признался, что самой страшной из них для него оказалось "Полоскание души", то есть многочасовое вливание ледяной воды в нос, чередуемое уговорами признаться в том, что он заслан русскими.

По ночам его старательно лечили: прикладывали компрессы, смазывали раны йодом и вазелином, промывали спиртом и делали впрыскивания амиталовой соды для подавления воли. К концу третьего дня он уже не мог кричать, только хрипел, не мог стоять на ногах и даже лежать на спине, а выглядел так, словно его несколько миль волочили по земле лицом вниз.

Но самым изощренным и продолжительным все же был последний сеанс. Его проводили с помощью двух транзисторных полиграфов. На одном записывали реакцию испытуемого на вопросы - частоту пульса, дыхания, кровяное давление, мускульное напряжение и потоотделение, а с помощью другого, крохотного, приставленного к глазам, следили за их выражением. Однако, несмотря на все наши ухищрения, в досье пришлось поставить пометку: "В целом, к физическим воздействиям безразличен".

После этого новичку дали несколько дней отдыха, но наблюдение за ним не прекращалось ни на минуту. Экзаменаторы пришли к выводу, что среди его пристрастий на первом месте фигурирует пьянство. Тем не менее, чтобы Мэлс опьянел, требовалось несколько пинт виски. Учитывая такой факт, третий этап вступительных экзаменов, содержащий в себе испытания психотропными средствами, начался со слейдующего опыта. Блэку бросили в виски две пилюли диамина. Через семь минут в досье добавилась фраза: "Реакции на диамин нет (!!!)".

Ночью ему в ухо влили препарат "тета", в основе которого лежит гарденал и сок мексиканского кактуса. С помощью "тета" подавляют психику и доводят депрессию до максимума. Под его давлением человек сделает все, что угодно, если ему пригрозить.

На другое утро меня разбудили раньше обычного и попросили срочно прийти в камеру к новичку. Оказавшись на месте, я узнал - что случилось. Выяснилось, что один из охранников, посвященный во все секреты экзаменовки, решил воочию убедиться в степени воздействия препарата на Мэлса, без ведома начальства. Войдя к нему в камеру, охранник наставил на Мэлса оружие и, шутя, приказал ему лезть на стену. Естественно, нашему герою ничего не оставалось делать, как выполнять приказание, и чем выше он влезал, тем больше охранник немел от удивления. Наконец до него дошло, что эксперимент продолжать больше нельзя, потому что подопытный залез уже под самый потолок (примерно, на высоту восьми метров), потрясенный охранник принялся орать на Мэлса, приказывая ему слезать немедленно, но на того никелированный ствол револьвера действовал сильнее, чем любые угрозы его владельца, к тому же здесь сказывалось крайне неудобное положение, осложненное высотобоязнью. Эти компоненты наложились друг на друга, и несчастный Мэлс буквально прилип к стене, абсолютно не реагируя на приказания. Таким образом, в результате того, что ответственность за проведение экзаменов лежала на мне, охраннику пришлось вызывать меня в камеру.

Я пришел и увидел, что дело достаточно серьезное. Любые уговоры вплоть до трюков по части секса, не вызывали никаких эмоций. Нам удалось снять Мэлса со стены, лишь заставив его проглотить хлоропромазин. Через пять минут он заснул и свалился на пол.

Охранник получил крепкую взбучку и приказ не вмешиваться в ход событий. Но он не мог даже предположить - что произойдет утром слейдующего дня.

Случилось же непредвиденное. Так вышло, что наши лаборанты дали для очередного опыта не лезергическую кислоту со стимулятором типа симпамина, как требовалось по плану, а концентрированный сустаген, вызывающий дикое бешенство. Мало того, они к тому же ошиблись и в дозе - приписали утроенную дозу этих дьявольских пилюль.