Воспоминания - [2]

Но после неё захотелось девочкам нравиться более обоснованно, особенно после того, как после стройотряда удалось купить однокомнатную квартиру в кооперативе моих родителей. Я просто оплатил «цепочку родственных обменов» в кооперативе, где мой отец был председателем. О, лямку эту он тянул ради улучшения своих «жилищных условий»... В отдельной однокомнатной квартире пожить мне отец так и не дал... Но несколько неопытных девочек там мне очень страстно «дали», с другими — там же начинали строиться какие-то отношения... И хоть воспоминания об этой квартирке напоминают...проходной двор, они тоже приятные... Просто, кроме моих воспоминаний о социалистическом однокомнатном рае, есть пересечения и с папиными воспоминаниями... Но они мне неизвестны... Просто допускаю, ЧТО ОНИ ЕСТЬ!

Но хочется вернуться к расчетам социалистического соблазнителя о подготовке к флирту с женщиной...!!!

Набор совкового Казановы был скуп и циничен...Коньяк, шоколадка и крепкое желание той женщины, что этот набор рассматривает... Скуп набор был только на первый взгляд... При втором взгляде, а лучше — после первой рюмки на брудершафт..., оказывалось, что коньяк — французский или армянский..., что еще лучше. Шоколад-то вообще неповторимый, как все, что делает Бабаевская шокофабрика... С таким стартом, подкрепленным молодым и здоровым желанием — фальстарта не могло быть даже теоретически...И неизбежно начинало фонтанировать то, что и назвали в первых эротических фильмах, «Бабник» — кажется, «фонтанчиком» любовного дуэта... Мило!

Правда, рано или поздно наступало феерическое озарение в виде неприкаянного и нерасчетливого чувства большой разделенной любви..., неугодного лишь тем, что это был не фонтанчик, а...ФОНТАНИЩЕ... И жизнь шла под откос..., рушилась семья, в которой отцовские чувства пылали не менее ярко, зато холодность супруги или её маниакальная любовь...к чистоте на фоне фонтанища была даже не родничком, а простой и грязной лужей...

Я не могу забыть эту совковую любовь. Она материализовалась однажды рядом с моим креслом в кинотеатре, где я с приятелем-сослуживцем коротал «холостяцкий» командировочный вечер в Питере, куда...нас послали вдвоем по срочной надобности!

Я помню даже фильм... Это был незабвенный «Крокодил по имени Данди»... На соседнее кресло, на краешек, присело существо в кургузом пальтишке, коротком и холодном, не по погоде. Потому было логично, что шерстяную шапочку существо надвинуло почти на пол-лица... Погас свет...Начался голливудский блокбастер, о котором я вспоминаю при частых-частых неизбывных воспоминаниях о волшебной Тане Барониной, девушке, которой суждено было стать для меня идеалом любви и чувства, острого и беспощадного, нежного и...чувственного потрясения, ярче которого у меня в жизни ничего не было...

Ничего этого в тот загадочный миг я ещё знать не мог, но..., когда существо стянуло с головы шерстяную шапочку и её черные волосы волнами рассыпались по хрупким плечам, открылось лицо с огромными глазами, чувственными алыми губами и чертами классической русской красавицы времен Пушкина и Кюхельбекерра, — ничего... провидческого я еще не знал...Но фильм смотрела только часть меня, причем — не самая основная часть...!

Я стал мучительно остро чувствовать эту девушку, ощущать её темпераментную реакцию на фильм, серебристый смех, тонкую кисть на подлокотнике кресла в томительной близости от моей...Неожиданно в темноте я скорее не увидел, а почувствовал хрупкую грацию этой... бесконечно высокой....дивы с нереально стройными ножками, а нежность, гибкого стана под неказистым пальтишком, скорее угадывалась, ведь было темно... Скоро я понял, что фильм смотрю только через этот фильтр из эмоций, смеха, стука каблуками высоких сапожек, и волшебной руки, барабанящей по подлокотнику и уже не раз мимолетно прикасающейся к моей отяжелевшей руке...

Да, я не сжал эту руку, но шепнул ей на ухо, о том как интересно мне смотреть кино вместе с ней...В тот же миг мы стали смотреть этот фильм вместе...Коллега мой это почувствовал и перестал комментировать некоторые моменты сюжета, хотя делал это блестяще и артистично...

А нас охватило полное и внезапное чувство общности и какой-то невыразимой легкости...Я почувствовал очень тонкий аромат её парфюма, не гармонирующий с личиной из одежды и повадки, с которой она только что шла по залу и садилась на...не свое место, потому что её кресло занял...я, так получилось, случайно...

Порадовался, что сам чудно пахну отличной туалетной водой и хорошим табаком с замечательной английской трубкой — редкостью в совковом «вчера». Мне было тогда 33. Моей незнакомке — по виду...лет 18 или меньше...На деле — 24!

Наша дистанция сократилось до очень интимной, и поцелуй был неизбежен, тем более что и фильм был о любви и простодушии чистого по своей сути человека, не испорченного цивилизацией и дикостью, искусно отобравшего из этих разных миров только лучшее, что и делало фильм...трогательным. Это ощущение нарастающей глобальной победы главного героя на всех фронтах, которыми ощетинилась против него незнакомая жизнь в непривычно большом городе привело лично нас к тому, что в один и тот же миг встретились наши глаза и..губы. Вкуса этого поцелуя я не могу забыть так долго, что прошла уже почти вся жизнь..., но память моя по-прежнему свежа...