Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина - [42]
В древних божествах я разбираюсь плохо и о богине Авроре услышал от старика пенсионера, с которым познакомился на набережной возле крейсера. Догадавшись, что я приезжий, этот пенсионер любезно вызвался быть моим провожатым.
Прежде всего дед повел меня к Медному всаднику. Описывать этот памятник Петру I незачем — он всем известен. Лучше поделюсь тайной светло-серой гранитной скалы, на которую опирается хвостом вздыбленный конь Петра. По словам деда, четыреста рабочих волокли сюда эту скалу в медных санях, катившихся на медных же шарах. На скале ехали барабанщики, боем в барабаны давая знак рабочим двигаться или останавливаться. Неважная техника, но другой не было — перевозили скалу около двухсот лет назад.
Потом мы отправились на Дворцовую площадь, посреди которой стоит высеченная из гранитной глыбы розовая колонна огромной высоты. Воздвигли колонну в честь русской победы над Наполеоном в 1812 году, но на вершину колонны зачем-то втащили ангела с крестом. Я бы этого бронзового высотника спустил на землю, а на его место поставил геройского солдата России — нигде не читал и ни от кого не слышал, что в нашем войске были пешие или конные полки из ангелов. Но дед опять пояснил, что сооружена колонна более века назад, а тогда еще были сильны религиозные предрассудки.
За день успел много. Был в Смольном, на Марсовом поле, в Ленинградском порту. В бывшем Исаакиевском соборе наблюдал качание маятника, безошибочно доказывающее вращение Земли. Затем полез на вышку собора, любовался голубой гладью Финского залива и даже различил у кромки горизонта очертания Кронштадта. Дед на вышку не поднимался (высоко — сотни ступенек!), ждал внизу.
Возвращаюсь к деду, кричу, что удалось разглядеть Кронштадт, но только произнес это название, как моего спутника будто подменили: лицо помрачнело, осунулось, а сам он заметно съежился.
— Что с вами, дедушка? Утомились?
— Хуже, попал в беду! Обещал помочь внучке-шестикласснице и забыл о своем обещании. А завтра у нее доклад в Доме пионеров о Кольском полуострове. Вчера до ночи внучка готовилась к докладу, но не успела выяснить одну подробность. Из-за нее и ехать не хотела на экскурсию в Кронштадт, но я обещал справиться о полуострове у знакомого библиотекаря. Да вот занялся с тобой и забыл…
— А какая подробность, дедушка? Может быть, я помогу?
— Едва ли: вопрос сложный. На всякий случай посмотри памятку, которую от внучки получил. — И дед протянул мне листок из блокнота.
На душе стало тревожно: ведь не кто иной, как я, виновник беды, свалившейся на деда! Что, если не смогу помочь?.. Дрожащей рукой взял листок, разбираю внучкин почерк:
Многие птицы из южной части Кольского полуострова улетают на зимовку в его северную часть. Почему?
Прочитал памятку и повеселел:
— Ну, дедушка, считайте, что внучка спасена! Эту сложную, как вы сказали, подробность я объясню. А вы слушайте и старайтесь запомнить… В вашем доме есть отопление?
— Конечно, есть; во всех квартирах батареи стоят…
— А воду для батарей где согревают? В домовой котельной?
— Нет, теплая вода издалека идет — от районной теплоцентрали. Но какое это имеет отношение к птицам Кольского полуострова?
— Самое прямое! К северной части Кольского полуострова тоже подведено водяное отопление, и тоже издалека. Этот полуостров — единственный в нашей стране с таким отоплением. Поговаривают, что утеплят и Камчатку, но пока это еще разговоры…
— А ты не путаешь? Кольский полуостров велик, сообрази, сколько потребуется воды, чтобы его отапливать. К тому же всю эту воду надо подогревать…
— И подогревают! Очень интересно устроено Кольское водяное отопление. Им и на Скандинавском полуострове пользуются, а тот покрупнее Кольского. Да вы не сомневайтесь, дедушка. Я сам наблюдал, как работает это отопление: и на Кольском полуострове, и там, где подогревают воду. И, хотя ровно ничего не видел, но на мои глаза можете полагаться — они никогда меня не обманывали… Ну как, поверите моим глазам?
— Придется поверить, — хмуро сказал дед. — Другого выхода у меня нет: знакомого библиотекаря уже не застану…
Тут подошло время собираться к поезду. Дед проводил меня на вокзал. Перед рассставанием я достал из сундучка открытку и попросил отправить ее в Москву. На открытке написал:
«Доклад прошел отлично, хорошо, удовлетворительно (ненужное зачеркнуть)».
— Добавь «плохо», — заметил дед, взглянув на открытку.
— Не надо, не люблю лишних слов, — признался я. Забегая вперед, скажу, что открытку в Москве получил.
«Хорошо» и «удовлетворительно» были зачеркнуты, а внизу появилась приписка: «Спасибо, что выручил из беды».
Город на ста одном острове
— Венеция, — ответил один.
— Амстердам, — сказал другой.
— Вот и неверно! В Венеции всего триста восемьдесят, а в Амстердаме — четыреста десять мостов, да и острова в Амстердаме искусственные — они образованы каналами, прорезающими столицу Нидерландов в разных направлениях.
Конечно, я поспешил объяснить товарищам, какой город расположен на ста одном острове. И, нисколько не гордясь своими знаниями, добавил, что один из его мостов, по которому ходил мой дедушка, я видел за сотни километров от этого города, причем на реке, текущей совсем в другое море!
