Воспоминания генерала Российской армии, 1861–1919 - [73]

Шрифт
Интервал

13-го заняли позицию никуда не годную — к югу от д. Дворцы до высоты 83,25. Штаб полка стал в д. Лески. Душераздирающая сцена — крестьянка прощалась со своей хатой и в истерике начала бить рукой окна, и порезала руку стеклами… кровью обрызгала стены хаты. Наша конноразведывательная команда и два эскадрона заняли переправу у д. Чемеры. Я от усталости в 9 часов утра повалился спать и только встал в 4 часа вечера.

14-го с утра идет бой правее нас, в 14-й Сибирской стрелковой дивизии. Оборонительная застава у д. Чемеры отбросила противника от переправы. С наступлением темноты, то есть в 8 часов, приказано отходить на Заозерную позицию.

15-го, в 7 часов утра, осмотрел позицию, и полк занял лесную позицию. Штаб полка занял домик лесника за левым флангом полка. Появился немецкий аэроплан, его начали обстреливать наши батареи, и стаканом[181], падающим обратно, снесло голову нашему унтер-офицеру. Набрали белых грибов и к ужину их зажарили в масле и сметане, давно не было такой закуски.

16-го впереди нашей позиции — огромное болото, которое и прикрывает наш левый фланг. По болоту гуляет много журавлей, пока нет еще стрельбы. В 8 часов вечера начали отходить, видимо, где-то немцы нас обходят, но начальство не говорит.

17-го всю ночь шли, устали страшно. Начальник дивизии выбрал позицию на совершенно открытой местности у Великого Села — чистое поле. Штаб полка встал в д. Лихосельцы, в 800 шагах от окопов. Одно удобство — от своего домика я в бинокль мог видеть всю позицию полка и даже видеть, кто куда идет… Штаб же дивизии в 5 верстах. Начали окапываться в 7 часов утра, и потом все залегли спать, как на нашей позиции, так и на позициях 5-й пехотной дивизии, которая расположилась левее нас. В 3 часа показались передовые части австрийцев и, видимо, предполагая, что перед ними слабый арьергард, двинулись по чистому полю густыми цепями, за которыми были видны колонны; наша артиллерия дала выбраться на поле значительным силам, а стрелковые части, выдержав себя, дали приблизиться пехоте противника до 600 шагов, и мгновенно по всей линии был открыт стрелковый и пулеметный огонь… На 17-й Архангелогородский полк[182] вынеслась в атаку кавалерийская бригада, что получилось — это ужас, противник, понеся страшные потери, отхлынул назад. Завязался жестокий артиллерийский бой, нашей позиции не стало видно от облаков пыли от падающих снарядов. С наступлением темноты противник приблизился к нашим окопам на 500 шагов.

С наступлением ночи спустился туман, но противник непрерывно обстреливал пулеметным огнем наши окопы так, что не было возможности подняться в рост. В 9 часов вечера приказано было отходить, но как отходить, когда льет непрерывный дождь пуль?.. Я приказал открыть стрелковый огонь на выстрелы пулеметов и тем немного ослабить их огонь, а самим поодиночке оставлять окопы и ползком отходить в тыл за Великое Село. Только к 12 часам собрались роты, кроме 6-й, и я двинулся к штабу дивизии. Начальник дивизии изъявил мне свое неудовольствие по поводу долгого сбора полка, но я доложил причину медлительного сбора и неявки 6-й роты. Туман нас спас. Стрелки сознают опасность положения и двинулись быстро.

18 августа шли всю ночь и весь день. Большой привал в д. Мельниках и дальше. В 6 часов вечера пришли в д. Кукличи, пройдя 44 версты. Полк стал на бивак до утра. Солдатишки выбились из сил.

19-го полк разошелся на позицию. Штабу полка приказал построить землянку среди перелесков, на высоте 88. Правее нас у д. Новый двор занимает позицию наш 12-й полк.

20, 21 и 22-го шла перестрелка в 12-м полку. В землянке сыро и холодно, тело все ноет и болит… Начальник дивизии генерал Фольбаум заболел и уехал — туда ему и дорога… Посмотрим, кто будет последний на позиции.

22-го противник с 6 часов утра обстреливает из гаубиц район деревень Мельники и Новый Двор. В 11 часов ночи полк начал отход… Дождь, ветер, холод.

23-го всю ночь шли, шли и шли… Шли по грязи до измождения. В 7 часов утра удалось дать стрелкам горячую пищу и чай, что немного прибавило сил. Позицию полк занял по левому берегу речки Зельвянки, деревень Ерошевичи и Мозолин. Штаб полка в д. Куляны. Мы все страшно устали.

24-го побрились, помылись, переоделись в чистое платье и приободрились. В 5 часов вечера противник обстрелял винокуренный завод Ерошевичи, который загорелся, и пламя горящего спирта подымалось сажень на десять.

Налицо состояли 24 августа 1915 года в 10-м полку:



Погода стоит осенняя: дождь, холод, грязь по колено. Силы и самочувствие падают. Хочется тепла, уюта и отдыха. У стрелков является желание ранения и ухода в госпиталь.

25 августа были отправлены в штаб корпуса стрелки для получения, из собственных рук великого князя Георгия Михайловича, Георгиевских крестов. В 8 часов вечера получено приказание об отходе завтра на позицию у д. Малая и Большая Кракотка. Арьергард в составе — два батальона, одна батарея и три сотни казаков под моим начальством. Главные силы выступят в 11 часов ночи 25-го, а арьергард — в 5 часов утра 26-го.

26-го арьергард начал отход в 4 ч 30 мин утра, погода была туманная, и по временам моросил мелкий дождик. В передовых окопах было оставлено две сотни казаков поддерживать огонь до 7 часов утра, после чего отходить на позицию арьергарда. Первая позиция арьергарда была у господского дома Улассовщизна. Когда мы подъезжали к нему с командиром 45-го Донского казачьего полка войсковым старшиною Космачевым, то дом уже горел, кроме угловой комнаты. Спешившись с коня, я подошел к дому и заглянул в угловую комнату и увидел образ, лампадку и крест. Мне как-то сделалось жалко гибели в огне их, и я приказал своему ординарцу Зорину вынести их, тот быстро влез в окно и снял икону, лампадку и, взяв крест, выпрыгнул из дому, как в тот же момент рухнул потолок… Икона была на медной доске Чистоховской

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
Данте. Его жизнь и литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

Карамзин. Его жизнь и научно-литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.

Каппель в полный рост

Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.

На службе военной

Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.

Абель Паркер Апшер.Гос.секретарь США при президенте Джоне Тайлере

Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.

Странные совпадения, или даты моей жизни нравственного характера

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Записки члена Государственной думы. Воспоминания. 1905-1928

Мемуары А. В. Еропкина, русского публициста и общественного деятеля, охватывают период с 1905 по 1928 год. Он начинает их в то время, когда его избирают депутатом от Рязанской губернии в Государственную думу I созыва, и заканчивает уже в эмиграции, в Белграде, сотрудником газеты «Политика». Еропкин стал очевидцем переломного в истории России периода. Дума I и III созывов, где он входил в партию октябристов; война и ее восприятие внутри страны; революция; положение на Украине в 1918–1920 годах, куда автор был отправлен Земским страховым союзом, и в Крыму во время красного террора – вот те темы, которые освещаются в мемуарах.

Воспоминания о службе в Финляндии во время Первой мировой войны. 1914–1917

Воспоминания полковника Д. Л. Казанцева охватывают период 1914–1917 годов, когда он находился на службе в Оперативной канцелярии в Финляндии. Публикация этого источника открывает практически неизвестный фронт Первой мировой! войны, где также шло противоборство между воюющими сторонами. Автор уделяет большое внимание развитию революционного активистского (егерского) движения в Финляндии, процессу и методам формирования из финляндцев Королевского прусского егерского батальона № 27 в германской армии, а также борьбе русских властей с активистским движением и вербовкой в германскую армию. Воспоминания охватывают практически весь период Первой мировой войны и заканчиваются описанием революционных событий в Гельсингфорсе, массовых убийств русских офицеров и образования советов рабочих и солдатских депутатов.

Из пережитого. Воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II. Том 1

В книге впервые в полном объеме публикуются воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II А. А. Мордвинова.Первая часть «На военно-придворной службе охватывает период до начала Первой мировой войны и посвящена детству, обучению в кадетском корпусе, истории семьи Мордвиновых, службе в качестве личного адъютанта великого князя Михаила Александровича, а впоследствии Николая II. Особое место в мемуарах отведено его общению с членами императорской семьи в неформальной обстановке, что позволило А. А. Мордвинову искренне полюбить тех, кому он служил верой и правдой с преданностью, сохраненной в его сердце до смерти.Издание расширяет и дополняет круг источников по истории России начала XX века, Дома Романовых, последнего императора Николая II и одной из самых трагических страниц – его отречения и гибели монархии.

По скорбному пути. Воспоминания. 1914–1918

Мемуары пехотного офицера подпоручика Я. Е. Мартышевского – это воспоминания об участии в Первой мировой войне, облаченные в форму художественного произведения. Отправившийся на войну в 1914 году еще совсем юным офицером и прошедший ее до конца, Мартышевский в мельчайших подробностях рассказывает об окопной жизни и эмоциях простых офицеров на полях сражений. Жестокие бои русской и австрийской армий в Галиции, братание солдат, революция, приход к власти большевиков и развал армии – все это и многое другое, пережитое автором книги, воплотилось в его мемуарах.