Воспоминания генерала Российской армии, 1861–1919 - [69]
22-го, в 4 часа вечера, был вызван в штаб дивизии для доклада генералу Леонтьеву о состоянии в полках насчет респираторов. Хорошо, у меня все было заранее предусмотрено и отданы письменные распоряжения… Способ мочения для лошадей торб генерал Леонтьев записал для доклада главнокомандующему — потом последовал приказ по армиям.
25-го произведена перетасовка батальонов. 9-й полк уходит к Могелам, на левый фланг. Наши денщики Нечаев, Бердов и Малинин получили за Градов Георгиевские медали.
28-го вследствие зубной боли для лечения выехал на две недели в Варшаву. Как я был рад, вырвавшись из «боевой обстановки»… Как хорошо и приятно было катить на экипаже среди мирных полей и целых селений! Ночевал во 2-м разряде обоза у Н. А. Богданенко-Толстолеса. На другой день на станции Яктурово сел на поезд и в 9 ч 30 мин утра был в Варшаве. Остановился на полковой квартире: Гроецкая улица, д. № 11, квартира № 4. Квартирка уютная, заведует ею прапорщик Лейша.
В Варшаве я обратился к зубному врачу пану Грушницкому, угол Иерусалимской аллеи и Маршалковской улицы. Прежде всего, сходил вымыться в центральные бани, хуже московских Сандуновских. Молился в соборе[178] — это шедевр православного церковного строительства. Обедал и ужинал в «Бристоле» или в Русском клубе. Надо было видеть, как варшавяне относились к сибирским стрелкам — везде почет, внимание и уважение… Осмотрел Лазенки[179], слушал музыку в Швейцарской долине*** — чудная музыка.
4 июня послал Зине посылку с тремя малиновыми большими чайными чашками, из которых одна и теперь (1921) цела, и я пью из нее чай. Встретил из владивостокцев прапорщика Янковского уже с Георгием 4-й степени и купца, нашего поставщика И. М. Бурлакова.
6-го осмотрел мост Николая II, Уяздовский парк и ботанический сад. Встретил зубного врача из Владивостока П. А. Козлова.
8-го приехал подполковник Н. А. Богданенко-Толстолес, а 9-го Н. А. Сафронов [и я] были в оперетке Арнольдова «Ночь любви». Зубной врач мучает меня невыносимо, так что удовольствие не в удовольствие.
11-го лечение зубов закончил и вечером был в багатели на оперетке «Клоуны».
12-го в 9 ч 30 мин утра выехали с Сафроновым по ж.-д. домой на позиции. Добрались до 2-го разряда обоза в д. Станиславово, где отлично пообедали и заночевали.
13-го, в 10 часов утра, выехали в полк, который стоит в д. Гале. Наша дивизия предназначена для переброски на Юго-Западный фронт. Сегодня подполковник Пирумянц устроил шашлыки, пригласил меня, начальника дивизии и командира корпуса. Шашлыки вышли на славу, да и выпили хорошо. Обозы и парки в Варшаве уходят за Вислу — признак нехороший.
17-го стрелки 10-го полка получили 84 Георгиевских креста. Наконец-то начинают ценить мой 10-й полк.
18-го еще получено стрелками 10-го полка Георгиевских крестов и медалей 1-й степени — 2, 2-й степени — 3, 3-й степени — 17, 4-й степени — 73. Медалей 3-й степени — 10, 4-й степени — 120. Стрелки в восторге.
Поверка хозяйственной части кончилась, и начальник дивизии извинился передо мной: вся отчетность и хозяйство в полном порядке, погашено долговых документов на 60 тыс. руб., приобретено 18 новой системы походных кухонь, приобретено 22 водогрейки, обоз в блестящем состоянии, лошади в хороших телах, пища отличная, имеется запас чаю, сахару, масла сибирского…
Начальник хозяйственной части подполковник Богданенко-Толстолес основал свой полковой склад в г. Вязьме, куда и свозил все лишнее на фронте; так он случайно купил в Варшаве 10 тыс. пар белья по 52 копейки за пару, сапог около 3000 пар по 2 руб. 50 коп. за пару, и т. д. Полк был совершенно обеспечен.
Начальник дивизии крайне удивлялся, откуда все это у нас. Секрет простой: теперь (1921) я нищий, а другие командиры имеют около Владивостока богатые заимки с конскими и оленьими заводами… Я хожу в тех же сапогах, что сшил во Владивостоке в 1914 году, они ездят-катят по Светланке на тройке в серебряной упряжи…
19-го, в 4 ч 30 мин утра получено приказание: «3-й Сибирской стрелковой дивизии, сего числа, с 12 часов дня начать грузиться на станциях Тересин и Блоне». Полк собрался в д. Регов и оттуда в 9 ч 30 мин вечера выступил на станцию Тересин, куда и прибыл в 10 ч 20 мин вечера. Полк стал биваком в ожидании своей очереди, погрузка шла тихо, так как не было подано достаточно вагонов. 10-й полк начал грузиться 20-го с 2 часов дня, и мой эшелон № 1 двинулся в 5 ч 30 мин вечера, Варшаву проехали около 10 часов ночи, но мы все спали как убитые от усталости. Впереди нас едет 9-й полк.
21-го утром выяснилось, что мы едем на Люблин. В полдень были на станции Ивангород. В окрестностях его видны были работы по укреплению крепости. В 6 часов вечера мы прибыли на полустанок Мостич, не доезжая верст 10–12 до г. Люблина, приказано сгружаться. Быстро эшелон сгрузился, даже начальник станции удивился и сказал: «Сразу видно сибиряков». Сейчас же 1-я рота — в сторожевое охранение, 2-я и 3-я роты — на позицию, 4-я — в резерве, штаб полка — в господском доме. Уснул только в 2 часа ночи.
Дело все было вот в чем: 124-й пехотный Воронежский полк под давлением австрийцев отступил и образовал прорыв в 20 верст, а тут как раз подошла наша 1-я бригада 3-й Сибирской стрелковой дивизии (9-й и 10-й полки), и 9-й полк бросили заполнить этот прорыв, а за ним и 10-й полк; на другой день, 22 июня, полк в составе трех батальонов двинулся на д. Праведники и в д. Быховка, где встал в резерв 9-му полку. Проходили д. Праведники, вдруг из трубы одной халупы повалил столбом черный густой дым, я приказал осмотреть халупу, но в ней никого не оказалось, а в печке горела какая-то картонная банка — это был сигнал о движении русской колонны. Тут же встретили около сотни пленных австрийцев, взятых 9-м полком.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Мемуары А. В. Еропкина, русского публициста и общественного деятеля, охватывают период с 1905 по 1928 год. Он начинает их в то время, когда его избирают депутатом от Рязанской губернии в Государственную думу I созыва, и заканчивает уже в эмиграции, в Белграде, сотрудником газеты «Политика». Еропкин стал очевидцем переломного в истории России периода. Дума I и III созывов, где он входил в партию октябристов; война и ее восприятие внутри страны; революция; положение на Украине в 1918–1920 годах, куда автор был отправлен Земским страховым союзом, и в Крыму во время красного террора – вот те темы, которые освещаются в мемуарах.
Воспоминания полковника Д. Л. Казанцева охватывают период 1914–1917 годов, когда он находился на службе в Оперативной канцелярии в Финляндии. Публикация этого источника открывает практически неизвестный фронт Первой мировой! войны, где также шло противоборство между воюющими сторонами. Автор уделяет большое внимание развитию революционного активистского (егерского) движения в Финляндии, процессу и методам формирования из финляндцев Королевского прусского егерского батальона № 27 в германской армии, а также борьбе русских властей с активистским движением и вербовкой в германскую армию. Воспоминания охватывают практически весь период Первой мировой войны и заканчиваются описанием революционных событий в Гельсингфорсе, массовых убийств русских офицеров и образования советов рабочих и солдатских депутатов.
В книге впервые в полном объеме публикуются воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II А. А. Мордвинова.Первая часть «На военно-придворной службе охватывает период до начала Первой мировой войны и посвящена детству, обучению в кадетском корпусе, истории семьи Мордвиновых, службе в качестве личного адъютанта великого князя Михаила Александровича, а впоследствии Николая II. Особое место в мемуарах отведено его общению с членами императорской семьи в неформальной обстановке, что позволило А. А. Мордвинову искренне полюбить тех, кому он служил верой и правдой с преданностью, сохраненной в его сердце до смерти.Издание расширяет и дополняет круг источников по истории России начала XX века, Дома Романовых, последнего императора Николая II и одной из самых трагических страниц – его отречения и гибели монархии.
Мемуары пехотного офицера подпоручика Я. Е. Мартышевского – это воспоминания об участии в Первой мировой войне, облаченные в форму художественного произведения. Отправившийся на войну в 1914 году еще совсем юным офицером и прошедший ее до конца, Мартышевский в мельчайших подробностях рассказывает об окопной жизни и эмоциях простых офицеров на полях сражений. Жестокие бои русской и австрийской армий в Галиции, братание солдат, революция, приход к власти большевиков и развал армии – все это и многое другое, пережитое автором книги, воплотилось в его мемуарах.