Воспоминания генерала Российской армии, 1861–1919 - [66]
Немцы особенно уделяют свое внимание Курдвановскому костелу и нашей осадной батарее: костел уже разбили, а батарею никак не могут нащупать, но нам не легче, если «чемодан» в восемь дюймов ударит хотя бы и в 100 шагах от дома… Немцы усердно обстреливают наши аэропланы — мы видели, как наш аэроплан был в сотнях шрапнельных облачков и вышел целым.
27-го 9-й и 10-й полки сменены и перешли в посад Вискидки, и мне занездоровилось — болит правый бок.
2 марта полк перешел в господский дом (имение) Курдваново, от которого остались только развалины и каменный амбар с подвалом, в котором и разместился штаб полка. Погода омерзительная: дождь, снег и опять дождь, дороги — невылазная грязь, лошади с кухнями выбились из сил. Артиллерийский огонь полевых орудий положительно приелся — на него не обращают внимания.
5-го привезли в штаб полка граммофон, его заводят и по телефону звуки передают в окопы — и то отрада.
9-го получено известие о падении крепости Перемышль — в окопах кричали «ура!», а немцы запустили 37 «чемоданов» в Курдвановский костел и дом и сильно разрушили. Сафронов и Шестаков снимают фотографии и негативы, отсылают в Варшаву, где их печатают на открытки, и я высылаю Зине.
10-го немецкий снаряд ударил в низ стены нашего амбара, но не пробил, а рикошетировал от стены.
Состояние патронов:
На руках 703 тыс. штук
В двуколках 180 тыс. [штук]
В окопах в цинках 117 тыс. [штук]
В 9 часов вечера 12-й полк прибыл сменить 10-й полк. Полк сменился в 3 ч 30 мин ночи и выступил поротно в д. Червонна Нива. Простояли немного — всего четыре дня, и опять в окопы — в 3 ч 20 мин ночи 15-го сменили 9-й полк.
15-го, в 7 часов утра, где наши окопы подходят к немецким на 70–100 шагов, немцы стали кричать из окопов «Не стреляйте!» и вышли без оружия, а наши, дураки, тоже повылезли, и один ушел к немцам, напился у них и пришел в 12-й полк. Стали перебегать наши к немцам — перебежало 3 чел. И немцев к нам перебежало 13 человек, говорят, что у них голод.
18-го, около 1 часу дня, из осадной батареи был выпущен снаряд, который разорвался «перед дулом», и осколки с визгом пронеслись над нашей крышей дома ксендза Курдвановского погоста. В моем дневнике рука невольно в этот момент сделала кавычку. Удар был оглушительный.
19 марта, великий четверг. Получил от Зины большое письмо с приложением картиночки масляными красками «Ветка черемухи и жук». Брат Николай прислал огромный ящик «разговенья»: куличи, огромная пасха в деревянной форме, яиц, колбас, окорок, икры паюсной, водки, наливок, коньяку и вин; так что на весь штаб с избытком… Но это для меня, а офицерам и солдатишкам-то что… С месяц тому назад начальник хозяйственной части подполковник Б[огданенко]-Т[олстолес] вручил нашему буфетчику Ф[едору] И[вановичу] 10 тыс. руб. и послал его в Одессу заготовить, купить и привезти «разговенье» на весь полк. Подходит уже Страстная неделя, а нашего Ф[едора] И[ванови]ча нет как нет… Я страшно стал волноваться, и вот под вечер 20-го, в Великую пятницу, смотрю — кто-то трясется в двуколке к нам, и вижу — Ф[едор] И[ванови]ч слезает и докладывает, что все привез… я не знал, как благодарить его — ведь полк разговеется. Оказывается, все трудности переправки были обойдены «Шустовским» коньяком. Он в Одессе купил несколько ящиков коньяку и всем противящим скорой отправке наших пяти вагонов он давал взятку — бутылку «Шустовского» коньяку, вагоны шли в первую очередь… Каждый стрелок получил куличу по 2 фунта, пасхи творожной прессованной — 1 фунт, ветчины — 1 фунт, колбасы разной — 2 фунта, яиц — 10 штук. Все было прекрасного качества, и стрелки, и офицерство были довольны.
20-го неожиданно прибыл в полк новый командир бригады генерал-майор Николай Семенович Триковский, кавалер ордена Святого Георгия 3-й степени, впоследствии начальник нашей дивизии, а потом командир 2-го Сибирского корпуса.
Осмотрел окопы и остался очень доволен окопами 3-го батальона у штабс-капитана Терлецкого.
22 марта к заутрене поехали с Н. А. Сафроновым в Червонну Ниву, в 11-й полк, который стоял в резерве. Лишь только запели «Христос Воскресе», как на наших позициях послышался бешеный стрелковый и пулеметный огонь. Мы с Сафроновым вскочили на наших верховых коней и марш-маршем понеслись на позицию… Все объяснилось просто: 12-й полк ровно в 12 часов ночи встал в окопах «на молитву» и запел «Христос Воскресе», а немцы подумали, что русские пошли на штурм их окопов, и открыли огонь «во вся». Огонь быстро прекратился, и мы сели за стол разговляться, пропевши троекратно «Христос Воскресе». Разговелись хорошо, по-настоящему. Офицеры в окопах тоже разговелись с «приложением»… Все остались довольны, никто не был забыт, не то что мне пришлось испытать в 1904 году на Ялу. Делали возможные визиты, так, я был с визитом в господском доме Курваново. Скорее в подвал амбара, к командиру 11-го полка, симпатичнейшему полковнику Василию Николаевичу Пименову, но [по] открытому полю между погостом (мой штаб) и господским домом приходилось пробираться по канавам и промоинам, иначе рисковали среди поля быть обстрелянными шрапнелью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Мемуары А. В. Еропкина, русского публициста и общественного деятеля, охватывают период с 1905 по 1928 год. Он начинает их в то время, когда его избирают депутатом от Рязанской губернии в Государственную думу I созыва, и заканчивает уже в эмиграции, в Белграде, сотрудником газеты «Политика». Еропкин стал очевидцем переломного в истории России периода. Дума I и III созывов, где он входил в партию октябристов; война и ее восприятие внутри страны; революция; положение на Украине в 1918–1920 годах, куда автор был отправлен Земским страховым союзом, и в Крыму во время красного террора – вот те темы, которые освещаются в мемуарах.
Воспоминания полковника Д. Л. Казанцева охватывают период 1914–1917 годов, когда он находился на службе в Оперативной канцелярии в Финляндии. Публикация этого источника открывает практически неизвестный фронт Первой мировой! войны, где также шло противоборство между воюющими сторонами. Автор уделяет большое внимание развитию революционного активистского (егерского) движения в Финляндии, процессу и методам формирования из финляндцев Королевского прусского егерского батальона № 27 в германской армии, а также борьбе русских властей с активистским движением и вербовкой в германскую армию. Воспоминания охватывают практически весь период Первой мировой войны и заканчиваются описанием революционных событий в Гельсингфорсе, массовых убийств русских офицеров и образования советов рабочих и солдатских депутатов.
В книге впервые в полном объеме публикуются воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II А. А. Мордвинова.Первая часть «На военно-придворной службе охватывает период до начала Первой мировой войны и посвящена детству, обучению в кадетском корпусе, истории семьи Мордвиновых, службе в качестве личного адъютанта великого князя Михаила Александровича, а впоследствии Николая II. Особое место в мемуарах отведено его общению с членами императорской семьи в неформальной обстановке, что позволило А. А. Мордвинову искренне полюбить тех, кому он служил верой и правдой с преданностью, сохраненной в его сердце до смерти.Издание расширяет и дополняет круг источников по истории России начала XX века, Дома Романовых, последнего императора Николая II и одной из самых трагических страниц – его отречения и гибели монархии.
Мемуары пехотного офицера подпоручика Я. Е. Мартышевского – это воспоминания об участии в Первой мировой войне, облаченные в форму художественного произведения. Отправившийся на войну в 1914 году еще совсем юным офицером и прошедший ее до конца, Мартышевский в мельчайших подробностях рассказывает об окопной жизни и эмоциях простых офицеров на полях сражений. Жестокие бои русской и австрийской армий в Галиции, братание солдат, революция, приход к власти большевиков и развал армии – все это и многое другое, пережитое автором книги, воплотилось в его мемуарах.