Воспоминания бабушки. Очерки культурной истории евреев России в XIX в. - [111]
Главная заповедь праздника — слушать трубные звуки шофара.
Белые платья — в Рош ха-Шана и Йом-Кипур у восточноевропейских евреев принято одеваться в белую одежду.
Йом-Кипур (ивр.) — «День Искупления», Судный День. Один из важнейших дней еврейского календаря, день, когда можно вымолить прощение грехов против Бога и людей. Отмечается 10 числа месяца тишрей (сентябрь-октябрь). Особенностью Йом-Кипура являются «шесть аскез» — воздержание от еды и питья, мытья, использования косметики, ношения кожаной обуви и супружеских отношений, а также строгий запрет заниматься какой-либо работой. Молитва в Йом-Кипур продолжается весь вечер и весь последующий день до наступления темноты; к четырем праздничным молитвам добавляется пятая — Неила.
Кидуш — см. прим. к с. 52.
… отрезал кусок, обмакивал его в мед… — при благословении ха-моци (см. ниже) хлеб принято обмакивать в соль, но в Рош ха-Шана и Сукот вместо соли хлеб обмакивают в мед (чтобы год выдался сладким).
Моцес (ивр. идиш) — ломти хлеба, на которые произнесено благословение ха-моци (ивр.), «Благословен Ты, Господь Бог наш, Царь вселенной, извлекающий хлеб из земли».
Пиютим (ивр. мн. ч., ед. ч. — пиют) — жанр еврейской литургической поэзии, а также произведение этого жанра. Пиюты, большинство которых предназначалось для облагораживания звучания молитв, создавались с первых веков новой эры и вплоть до новейших времен.
«На судейском стуле сидящего, и правосудие творящего» — парафраз строки из молитв Рош ха-Шана.
«Он отворяет ворота…» — имеются в виду строки из пиюта Ха-охез бе-яд (ивр.) — «В руках Его»:
«Он распахивает врата перед стремящимися раскаяться, и все верят, что Его ладонь раскрыта.
Он ждет покаяний грешника и стремится оправдать его, и все верят, что Он праведен и справедлив.
Его гнев недолог, он сдерживает гнев, и все верят, что его трудно рассердить.
Он милосерден, и Его милосердие преобладает над гневом, и все верят, что Он легко сменяет гнев на милость».
С. 83
Ташлих (ивр.) — «Отбрасывание», ритуал первого дня Рош ха-Шана, в ходе которого, после соответствующей молитвы, грехи прошедшего года символически сбрасываются в проточную воду.
Шехейоне (ивр. шехехийану) — благословение, которое произносят на радостные и знаменательные события, а также на плоды нового урожая: «Благословен Ты, Господь Бог наш, Царь вселенной, который даровал нам жизнь и поддержал нас и дал нам дожить до сего дня».
Цом Гедалия (ивр.) — пост Гедалии, на следующий день после Рош ха-Шана, установлен в память об убийстве Гедалии бен Ахикама, наместника Иудеи после завоевания ее Навуходоносором (6 в. до н. э.).
Асерес йемей тшуво (ивр. Асерет йемей тшува) — «десять дней покаяния», дни между Рош ха-Шана и Йом-Кипуром, в которые, согласно еврейской традиции, всему миру выносится приговор на грядущий год, и в силах человеческих посредством раскаяния и добрых дел изменить предначертание к лучшему.
Капорес (ивр. капорот) — обряд кануна Йом-Кипура, состоящий в том, что мужчина вертит над своей головой три раза петуха, а женщина — курицу (птица может быть заменена на живую рыбу или даже на деньги для подаяния), произнося трижды формулу: «Это да будет искуплением моим, жертвой моей и заменой меня. Сей петух (сия курица, сии деньги и пр.) умрет (пойдет на подаяние), а я обрету счастливую и мирную жизнь». После этого птицу режут и отдают бедному, или же съедают, а бедному дают ее стоимость.
С. 84
Габета (идиш, габете, ж.р. от ивр. габай) — «старостиха».
Кинес — см. прим. к с. 75
… потом следовали купания и омовения — в канун Йом-Кипура принято совершать омовение в ритуальном бассейне — микве.
Малкес (ивр. малкот) — «побои». Ритуал кануна Йом-Кипура, в ходе которого мужчины принимают 39 ударов кожаным ремнем, которые символически заменяют наказание, к которому человек мог быть приговорен Высшим судом.
С. 85
… длинные белые накидки — китл (идиш), особый белый балахон, который религиозные евреи надевают на Йом-Кипур, а в некоторых общинах — и на Рош ха-Шана и пасхальный седер. Китл символизирует могильный саван и, вместе с тем, белые облачения ангелов.
Мойхел зайн (ивр. идиш) — «быть прощенным».
Кол Нидрей (арам.) — «Все обеты», молитва, с которой начинается служение в Йом-Кипур, сутью которой является превентивный отказ от всех обетов и необдуманных обещаний, которые будут даны в наступающем году.
С. 86
Унесане токеф кедушас хайом (ивр. У-нетане токеф кдушат ха-йом) — «И объявим о святости этого дня», пиют, исполняемый в Рош ха-Шана и Йом-Кипур. Согласно легенде, его произнес р. Амнон из Майнца (XIII в.), перед тем как скончаться от пыток во освящение Божьего Имени:
«И объявим о святости этого дня, ибо он грозен и внушает трепет.
В этот день будет превознесено Твое царство, и Ты Своей милостью упрочишь Свой престол и воссядешь на него в истине.
Воистину Ты — Судья, Обвинитель и Свидетель, Которому известно все».
Ангелы дрожат и кричат… — вольный пересказ пиюта У-нетане токеф.
С. 88
Эсрог, Лулов (ивр. Этрог, Лулав) — самые дорогие и труднодоступные из четырех видов растений, благословлять («воздевать») которые заповедано в праздник Сукот: этрог — цитрон, лулав — пальмовая ветвь, хадас — мирт и арава — ива. Благословение «четырех видов» совершается на протяжении всех дней Сукот, кроме субботы, и является необходимым элементом праздничного ритуала. Каждый взрослый мужчина должен приобрести собственные «четыре вида» растений.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Мария Михайловна Левис (1890–1991), родившаяся в интеллигентной еврейской семье в Петербурге, получившая историческое образование на Бестужевских курсах, — свидетельница и участница многих потрясений и событий XX века: от Первой русской революции 1905 года до репрессий 1930-х годов и блокады Ленинграда. Однако «необычайная эпоха», как назвала ее сама Мария Михайловна, — не только войны и, пожалуй, не столько они, сколько мир, а с ним путешествия, дружбы, встречи с теми, чьи имена сегодня хорошо известны (Г.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Предлагаемые вниманию читателей воспоминания Давида Соломоновича Шора, блестящего пианиста, педагога, общественного деятеля, являвшегося одной из значительных фигур российского сионистского движения рубежа веков, являются частью архива семьи Шор, переданного в 1978 году на хранение в Национальную и университетскую библиотеку Иерусалима Надеждой Рафаиловной Шор. Для книги был отобран ряд текстов и писем, охватывающих период примерно до 1918 года, что соответствует первому, дореволюционному периоду жизни Шора, самому продолжительному и плодотворному в его жизни.В качестве иллюстраций использованы материалы из архива семьи Шор, из отдела рукописей Национальной и университетской библиотеки Иерусалима (4° 1521), а также из книг Shor N.
Художник Амшей Нюренберг (1887–1979) родился в Елисаветграде. В 1911 году, окончив Одесское художественное училище, он отправился в Париж, где в течение года делил ателье с М. Шагалом, общался с представителями европейского авангарда. Вернувшись на родину, переехал в Москву, где сотрудничал в «Окнах РОСТА» и сблизился с группой «Бубновый валет». В конце жизни А. Нюренберг работал над мемуарами, которые посвящены его жизни в Париже, французскому искусству того времени и сохранили свежесть первых впечатлений и остроту оценок.
В книге собраны материалы, освещающие разные этапы отношений писателя Корнея Чуковского (1882–1969) и идеолога сионизма Владимира (3еева) Жаботинского (1880–1940).Впервые публикуются письма Жаботинского к Чуковскому, полицейские донесения, статьи из малодоступной периодики тех лет и материалы начатой Чуковским полемики «Евреи и русская литература», в которую включились также В. В. Розанов, Н. А. Тэффи и другие.Эта история отношений Чуковского и Жаботинского, прослеживаемая как по их сочинениям, так и по свидетельствам современников, открывает новые, интереснейшие страницы в биографии этих незаурядных людей.
Марек Эдельман (ум. 2009) — руководитель восстания в варшавском гетто в 1943 году — выпустил книгу «И была любовь в гетто». Она представляет собой его рассказ (записанный Паулой Савицкой в период с января до ноября 2008 года) о жизни в гетто, о том, что — как он сам говорит — «и там, в нечеловеческих условиях, люди переживали прекрасные минуты». Эдельман считает, что нужно, следуя ветхозаветным заповедям, учить (особенно молодежь) тому, что «зло — это зло, ненависть — зло, а любовь — обязанность». И его книга — такой урок, преподанный в яркой, безыскусной форме и оттого производящий на читателя необыкновенно сильное впечатление.В книгу включено предисловие известного польского писателя Яцека Бохенского, выступление Эдельмана на конференции «Польская память — еврейская память» в июне 1995 года и список упомянутых в книге людей с краткими сведениями о каждом.