Воспламененные воспоминания - [49]

— Похоже, ты с ней никогда не расстанешься? — Спросил Александр у Анны. В руке у него была необъятных размеров книга. Самая первая и пока что единственная написанная Анной книга за ее жизнь.

— А как же, — она улыбнулась, оборачиваясь в дверном проеме, ее длинные волосы засверкали в осенних лучах густого солнца.

— Тебе кое-что дано от бога, — сказал Александр, сочувственно смотря в глаза своей жене. — Что до меня, то я никудышный человек и тем более я не отец.

— Каждому дано свое… — разнеслось эхом по лестничной площадке. — Может и ты, найдешь свою цель в жизни.

Он вздохнул от слов Анны и подумал: «Что если я так и умру, ничего не сделав в этом мире для своей милой дочери». А внизу в поддержанной Audi, на заднем сиденье ждала Ира. Он задал еще вопрос вдогонку, пока та не вышла из квартиры.

— Как думаешь, на новом месте я найду хорошую работу?

— Надеюсь… — немного напрягая кожу на лице, выговорила Анна и зашагала вниз, преодолевая ступеньку за ступенькой с двумя чемоданами в руках.

Александр присел в прихожей в это время и приоткрыл обложку книги, «Пупифр» — было написано на первом листке. Он читал эту фантастическую книгу много раз, но никак не мог понять смысл историй, за что гневался на себя, не из-за понимания, а из-за того, что это написала его жена, а он… Что он? Он ничего в своей жизни не сделал, только лишь женился и родил ребенка, да еще и не вырастил нормально. И так он сидел с книгой в руках, перелистывая страницы книжки все дальше и дальше в конец. Пока не вернулась Анна.

— В чем дело? — взволнованно сказала его жена. — Почему ты так взволнован, ответь мне?

И вдруг на Александра накатило озарение, пугающее его последние полгода больше всего: Словно в каком-то фильме ужасов, была ловушка, которая могла оказаться, как и безвредной, так и смертельно опасной. И он был слишком слаб, чтобы не попасть в ее сети. И он не может понять смысл самой ловушки, как и причину ее.

— Я не понимаю.

— Перестань, — сказала она, садясь рядом и смотря как тот, перелистывает страницу за страницей. — Никто не понимает. И значит, ты не должен тоже, — уверяла Анна.

— Я не другие, — моментально отозвался он, — я твой муж и я должен понять.

Он не знал, что несколькими днями раньше Анна пыталась выкинуть эту книгу как ненужное воспоминание в своей очередной новой главе жизни, прямо как в книге. Но, как и бывает в книгах, написанное нельзя изменить, можно лишь дополнить, а написать нечего.

— Но я не понимаю, — казалось, на лицо должны навернуться слезы, но ничего такого не последовало. — Просто не понимаю и все. — Отозвался он.

— И не нужно. Книга… — в ее глазах сверкнул огонек надежды на лучшее, что все образуется, будет в порядке, когда он заглянул в них. И она остановилась на мгновение, кинув взгляд в его глаза, и поняла, ему никогда не понять ее мыслей и желаний, может быть, только если поможет случиться этому. Совершенно точно только Анна. Затем, — должна дарить радость. И не более того.

— Ты права. Поедем скорее, а то я что-то слишком долго сижу тут.

— Верно.

Но он не понял, а солгал. Хотел ли он понять смысл книги? Еще как, маниакально вертя книгу в руках и смотря сейчас на обложку, представляя пришествие в разум понимания, и осознания прочитанного — хотел. Хотя и понимал, это будет очень сложно.

Книга выскользнула из рук и рухнула на лежачий чемодан с глухим треском ребром, и открылась, перелистывая страницы. Открылась на истории о человеке, который попал в некое царство, туда, куда попадают все люди с земли. Нет, это был ни рай и не ад как токовые, это было что-то большее их обоих. Может — «Новая жизнь», как и заголовок истории.

(Август 2009). Сгущающаяся пелена воспоминаний.

Он мило улыбнулся меж слез на щеках и приоткрыл книгу. К своему удивлению там не оказалось страниц как таковых. Улыбка сошла с его побледневшего от ужаса лица, руки задрожали, держа в воздухе металлический неопознанный предмет, только что вынутый из такой же металлической коробочки, то есть книги внутри. Сам предмет был очень уж похож на какой-то квадратный ключ с ручкой крюком, о который к тому же можно больно порезаться. На конце квадратного ключа, врезанные внутрь, расположились кое-какие отверстия похожие на лабиринт, и кажется этот квадрат разбирался во что-то другое нежели ключ. Может я и ошибаюсь, но как бы ни было Александр смекнув это сразу принялся проворачивать с отверстиями различные возникшие комбинации. Ничего не выходило. Квадрат по-прежнему оставался все тем же квадратом.

В каких-то двух метрах также оказалось что-то. Нечто черное, большое, метра два не больше. Сейчас что-либо разглядеть из тумана невозможно, но непременно надо идти к этому. Выбора все равно не осталось, ну может быть небольшой.

Квадратный механический ключ юркнул в карман куртки и глаза Александра обратили внимание на лежащее внутри книги что-то еще помимо самого ключа. Там оказалась всего лишь бумажка, но что это такое там на другой стороне, кажется что-то черное написанное поверх белого. Когда бумажка оказалась в его руках, глаза стремительно пробежали слева направо и он задумался: «Чтобы могло значить сие послание, и что произойдет в скором времени?» — у тебя одни лишь вопросы Александр, а ответов все еще нет. Будут ли они, — эти разъясняющие суть пребывания тут его ответы — еще не совсем понятно.