Воспламененные воспоминания - [15]

Сзади слышатся грохочущие мужские шаги.

— Посмотрите на эту фотографию, она вся потерта, а вот здесь что-то похожее на девочку лет шести. На второй ее лицо вырезано. Вы не находите это странным, — Алла сказала пустоте, развернулась и протянула две фотографии ему в руки, и стала дожидаться ответа.

— Ну, все может быть, раз ее вырезали, надо было. Ведь, в конце концов, это не мой дом и чужие фотографии смотреть я не привык, — ответ не порадовал Аллу.

Я умираю от голода, — сказала она. — Может, мне все-таки удастся раздобыть какую-нибудь пищу, пойду посмотрю, похожу по дому.

— Что ж, — выдохнул он, — давай.

Встав со стула, девушка похожая на Анну направилась на кухню. В сеже он немного задумался над сказанным и проследовал к трем лежащим фотографиям.

Какого было его удивление, когда на них он узнал себя, жену, и дочь с вырезанной головой. Спокойствие сменяется удивлением, он никак не ожидал такого поворота событий. Не думал, что вот так с ним кто-то сыграет в игру, подкинув фотографии из их семейного фотоальбома. «Но кому это нужно?!», мысленный голос мечется в голове, готовый сорвать злобу на Алле, спросить: откуда ты достала эти гребаные фотографии?! Ты следила за мной, отвечай?! Чувство гнева сразу же подавляется и на его место приходит умиротворение и небольшое удивление. Вдруг всего лишь на какую-то долю секунды мерцая на фотографии, появилась какая-то странная девочка в потрепанной одежде, напоминающей рваные тряпки, и снова исчезла, оставив небольшой силуэт.

Александр закрыл глаза, чтобы не смотреть на то, что находилось перед ним. Фотографии падают из рук, вылетают мановением ветра, оседают на трескающий, скрипучий досочный пол. Веки открываются, стараясь не смотреть вниз, где валяются воспоминания. Неожиданно он ловит себя на мысли, что ему нравится Алла и к ней он испытывает какие-то чувства. Он понимает, она похожа на умершую много лет назад его жену, поэтому его так сильно тянет к этой женщине, предлагающей свое тело в качестве фантазий его. «Нет, она не предлагает себя, — так думает он, — Этого невозможно избежать, — продолжает размышления и с чувством гордости покидает комнату».

Алла тем временем открыла своей слабой ручонкой дверцу старого холодильника в надежде увидеть хоть что-нибудь, будь то печенье или жвачка. Дверца распахивается, а там.

На удивление в холодильнике оказывается нарезанная дольками колбаса, положенная на булку, лежавшую на тарелке, по виду все было свежим. Больше ничего, в морозилке пусто. Чистый белый холодильник выделялся на фоне грязной раковины и лежащей в ней посуды с червями. Как-то спокойно девушка отнеслась к такому подарку. И это посреди мертвого, чуть ли не кладбищенского поселка, где нет никого, кроме двоих людей! Что-то странное в ней, но Александр не видит этого. Должен? Конечно нет, определить человека прямо вот так с первых минут общения невозможно, нужны долгие часы разговоров, я не говорю уже о днях и месяцах. Но она какая-то странная, оказавшаяся тут, и еще настолько похожа на Анну, что спутать, можно только взглянув. Внешний вид правда немного отличается от того в чем ходила Анна, но это поправимо, любого можно научить носить другую одежду, только если он сам этого захочет. Девушку настораживают, готовые бутерброды, а кого бы они ни насторожили, да еще и в разрушенном доме.

— Вы нашли ее, не зная, что нашли ее, — выбрасывает крылатое выражение Алла.

— Может здесь, кто-то и жил раньше, но теперь все гниет и разваливается на части, некому чинить дом.

В голове застревают слова сказанные девушкой, и как ни пытается Александр забыть их, они возвращаются. Ставя его перед выбором: Взять и уехать с этой молодой особой или найти настоящую Анну. Последнее лучше, чем первое, определенно.

Рекс весело завилял хвостом, учуяв сладостный запах колбасы, и стал бегать вокруг да около Аллы. Александр снова посмотрел на собачонку, и его поразило ударом тока, сковывающим таким, тягуче долгим. Теперь он вспомнил, что собачка совершенно точно похожа на ту, которую он подарил своей дочери на семилетие.

— Тут еда есть, будете? — Желудок Александра заурчал, вырывая из оцепенения требуя подкрепления.

— А тут еда есть?! Буду, что угодно лишь бы голод заморить! — Крикнул он и отправился к ней, спускаясь по поскрипывающей лестнице.

— Ну, тогда за стол! Тут бутерброды с колбасой. Извините, воды нет, — Он рефлексивно потянулся к булке с тоненьким слоем колбасы, откусил.

Оказалось вкусно. Откусив еще, понюхал, поднося ко рту, но ощутил лишь какой-то затхлый запах портящегося продукта, а на вкус совсем как новенький, только что из магазина, и спросил:

— Черт! Запить нечем! — Выругался он, — а из-под крана вода есть?

Алла тем временем успела съесть один бутерброд, как он ее перебил.

— Я не пью из-под крана, — на ее лице проступила некоторая раздраженность.

Вспоминаются времена, когда он вместе с Анной отдыхал в некоем местечке под названием, точно он не помнил, а лишь уловил название находящейся там чистейшей родниковой скважины «Анна Кашинская», да именно так, и никак по-другому. Не детский интерес проявляло столь легкое и в тоже время скрытое название. Оно располагалось где-то в Тверской Области, где-то в Торжокском Районе. Он тогда сам себе удивлялся, как это Анна затащила его в богом забытое местечко, какую-то деревушку, где жили ее мать и отец. Для него проведенные там ночи показались кромешным адом, теща попалась просто безобразная, в отличие от зятя, уж кто-кто, а он любил выпить пивка после усердной работы, но и не исключал возможности пропустить стаканчик водочки, но только не паленой, от нее потом все тело ноет, и желудок выворачивало наружу от болей. С ним они находили общие интересы, разговаривали по душам, даже как-то вот за такими беседами и забывалась скверная теща. В общем, зятек — как казалось ему — был славным малом не прочь пропустить стаканчик алкоголя.