Воспитание машин. Новая история разума - [18]
Заметим, что к началу эры смартфонов в 2010-х годах, согласно рис. 14, за $1000 стала доступна вычислительная мощность, сравнимая с человеческим мозгом, – 10>11 FLOPS (рис. 11). И как достижение в середине 1990-х критического порога 10>6 FLOPS открыло дорогу мультимедийному интернету, так переход через новый рубеж 10>11 FLOPS знаменует начало эры искусственного интеллекта. Так что начавшийся в 2010-х и продолжающийся поныне бум искусственного интеллекта вполне закономерен.
Тот факт, что существующий сегодня ИИ все еще очень далек по своим возможностям от человеческого, следует отнести исключительно к неготовности современной науки к этому вызову. Создание искусственного интеллекта требует глубокого синтеза технических и гуманитарных знаний, и именно эта непростая задача встает сегодня во весь рост перед наукой. Мы должны объединить компьютерные науки с математикой машинного обучения, знаниями о механизмах работы мозга и тонкостях человеческой психики. Мы должны построить действующие модели искусственной психики, объясняющие человеческое поведение, и, поняв, как она устроена, наделить ею… роботов. Только в этом случае роботы и программные агенты смогут вписаться в человеческую цивилизацию «на наших условиях».
Аналогия с промышленной революцией
В этой главе мы описали начало перехода от индустриального уклада к цифровому, который ожидает нас в не столь отдаленном будущем. Возникает вопрос: а на какой стадии этого перехода мы сегодня находимся? Можем ли мы указать, например, соответствующую стадию промышленной революции, чтобы понять, хотя бы из этой аналогии, масштаб грядущих перемен?
По мнению автора, появление искусственного интеллекта в его современном виде слабого ИИ соответствует созданию первых, еще очень несовершенных паровых двигателей. Поясним, чем обусловлена такая аналогия. Паровой двигатель был замыкающей технологией первой промышленной революции. С его появлением стало возможным массовое промышленное производство. Авангардом первой промышленной революции выступало ткацкое производство. Ткацкие станки появились задолго до этого и постепенно совершенствовались, пока наконец не превратились в автоматы, которые можно было приводить в действие внешними источниками энергии, независимыми от человека. Поначалу таким источником служили водяные мельницы, и первые мануфактуры возникали по берегам рек, что ограничивало масштаб производства и было неудобно с точки зрения логистики. Появление парового двигателя позволило организовать фабричное производство произвольного масштаба непосредственно в местах скопления рабочей силы, то есть в городах. Одна паровая машина могла обслуживать несколько цехов с различными видами станков, обеспечивая энергией весь производственный цикл. Снабжение городов и фабрик топливом также осуществлялось с помощью все того же парового двигателя, поставленного на рельсы. Таким образом, эта замыкающая технология разом сняла все преграды для организации массового промышленного производства, и Англия в короткий период смогла обеспечить тканями весь остальной мир[60].
Аналогичным образом масштабы цифровой экономики до последнего времени ограничивались скоростью переноса знаний от людей к компьютерам с помощью программистов. Машинное обучение снимает это ограничение скорости роста компьютерной составляющей коллективного мышления, позволяет создавать массовые интеллектуальные сервисы, обеспечивающие своими услугами весь мир. Как в свое время паровые двигатели, машинное обучение расшивает узкое горло, сдерживающее массовый переход на новый технологический уклад.
Современное глубокое обучение можно уподобить первым громоздким паровым двигателям Ньюкомена с их чудовищно низким КПД. Обучение глубоких нейросетей сегодня требует больших массивов данных и еще больших вычислительных ресурсов (пропорциональных квадрату объема данных). Это является естественным следствием их универсальности: нейросети способны реализовать любой алгоритм, аппроксимировать любую непрерывную зависимость выходов от входных данных. Изначально в них не заложены никакие априорные предположения о характере моделируемых данных, а чем меньше у нас априорных знаний, тем больше требуется примеров, чтобы передать эти общие знания алгоритму.
Люди же, благодаря своему интуитивному пониманию законов внешнего мира, способны угадывать решения незнакомых задач буквально по нескольким примерам. Так, в известных тестах по измерению IQ средний человек способен, как правило, угадать четвертую картинку по трем имеющимся. Интеллект ассоциируется у нас именно со способностью схватывать на лету, то есть с эффективностью упаковки данных в знания[61]. И в этом смысле эффективность современных нейросетей оставляет желать лучшего.
Но мы помним, что в ходе промышленной революции КПД двигателей неуклонно повышался, как росла и их доступность. Качественное изменение произошло с повсеместным внедрением электричества и электродвигателей, с появлением общедоступной «энергии из розетки» (произошла так называемая вторая промышленная революция). Аналогичный момент в цифровой революции наступит с появлением
Об истории России 20-го века написаны тысячи книг. Столько же книг написано и на тему политического и социального устройства СССР. Изучая эту литературу, можно узнать многочисленные подробности того, как всё происходило, но при этом нельзя понять – а почему это происходило и почему это происходило именно так, а не иначе? Для ответа на эти вопросы в книге рассматривается социальная динамика общества через структуру динамики взаимосвязи обывателей, маргиналов и люмпенов. Такой подход, применённый к истории России, начиная с февраля 1917 года и по настоящее время, позволяет понять суть происходивших процессов и объяснить многие исторические явления в СССР и в современной России, которые иначе объяснить сложно.
В книге рассматривается широкий круг исторических вопросов, связанных с аграрной реформой Тиберия Семпрония Гракха (133–124 гг. до и. э.) и законодательной деятельностью его младшего брата Гая. На основе сведений античных источников (письменных, эпиграфических и археологических) предпринимается попытка осветить некоторые малоизученные события из истории гракханского движения, такие, например, как политический кризис 129 г. до н. э., ценз 125/124 гг. до н. э. и аграрный закон Гая Гракха. Кроме того, даётся оценка новейшим концепциям (преимущественно зарубежным) социально-экономического и политического развития Рима в гракханское время.Не меньшее внимание уделяется и проблеме преемственности в политике братьев Гракхов, а также судьбе аграрной реформы после кризиса 129 г.
Автор рассказывает о колебаниях климата в течение последних двух тысяч лет, о периодах похолодания, сменявшихся тёплыми периодами. Замечательно описание «глобального потепления» первой трети ХХ века, которое в сороковых годах сменилось «глобальным похолоданием». Кроме того, автор делает прогноз, что к концу ХХ века вновь наступит период «глобального потепления» (что мы и наблюдаем сейчас), которое будет примерно таким же, как и глобальное потепление IX–XI веков. И технический прогресс об ужасах которого кричат нынешние «экологи» не окажет на эти процессы никакого влияния.
Книга посвящена первой успешной вооруженной революции в Латинской Америке после кубинской – Сандинистской революции в Никарагуа, победившей в июле 1979 года.В книге дан краткий очерк истории Никарагуа, подробно описана борьба генерала Аугусто Сандино против американской оккупации в 1927–1933 годах. Анализируется военная и экономическая политика диктатуры клана Сомосы (1936–1979 годы), позволившая ей так долго и эффективно подавлять народное недовольство. Особое внимание уделяется роли США в укреплении режима Сомосы, а также истории Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) – той силы, которая в итоге смогла победоносно завершить революцию.
Монография посвящена исследованию положения и деятельности Русской Православной Церкви в Среднем Поволжье в конце XIX – начале XX веков. Подробно рассмотрены структура епархиального управления, особенности социального положения приходского духовенства, система церковно-приходских попечительств и советов. Обозначены и проанализированы основные направления деятельности Церкви в указанный период – политическое, экономическое, просветительское, культурное.Данная работа предназначена для студентов, аспирантов, преподавателей высших учебных заведений, а также для всех читателей, интересующихся отечественной историей и историей Церкви.2-е издание, переработанное и дополненное.
В предлагаемой монографии представлены теоретико-методологические основы формирования полиэтнической культуры младших подростков, раскрыты сущность, генезис, идеи, подходы, аспекты понятия «полиэтническая культура», представлена модель формирования полиэтнической культуры младших подростков в процессе усвоения традиций народов Поволжья; теоретическое обоснование педагогических условий формирования полиэтнической культуры школьников.Монография предназначена для учителей, преподавателей и студентов педагогических вузов, слушателей курсов повышения квалификации, аспирантов педагогических специальностей.