Восьмой страж - [94]

Катя не обращает на меня внимания и ведет нас с Эйбом в сторону административного корпуса.

— Ты ведь понимаешь, что дела плохи? — шепчу я Эйбу.

— Понимаю. И будут еще хуже, если нас сейчас увидит Альфа.

— Прекратите разговаривать, — говорит Катя.

— Заткнись, — бросает ей через плечо Эйб. — Ты все равно не ударишь меня ножом в спину.

— Эйб, послушай меня, — продолжаю шептать я. — Ты и правда не знал, что Ариэль связан со Стражей времени?

Эйб смотрит на меня и качает головой.

Я оборачиваюсь. Катя продолжает пялиться на меня.

— Я тоже ничего не знала об Ариэле. И своей собственной семье. Твой отец связан со Стражей?

— Мой отец — адвокат и работает в крупной корпорации. Ты знаешь это.

— На самом деле?

— Да, — практически рявкает Эйб. — Если только коробки, доверху набитые контрактами и лицензионными соглашениями, над которыми он корпит каждый вечер, не являются самым глубоким прикрытием в мире.

В этот момент все встает на свои места. Ариэль разбил цепь. Он не захотел, чтобы его сын — его единственный сын — стал Стражем времени. Должно быть, он знал о том, что Хронометрическая аугментация искалечит его тело, вот почему Ариэль и сам никогда не проецировался. Вот почему он единственный выживший, вот почему отец Эйба не присоединился к Страже. Поэтому Эйб ничего не знал об этом. И именно поэтому во втором поколении внедрили Альфу — стражей оказалось всего шесть.

Я наклоняюсь к Эйбу, чтобы нас не слышала Катя, и шепотом рассказываю ему свою теорию.

— Не шепчитесь! — кричит она.

Но Эйб не обращает на нее внимания.

— Откуда мне знать, что ты не врешь?

Такое чувство, что меня только что ударили по лицу.

— А я тебе когда-нибудь врала?

Эйб грустно и протяжно вздыхает.

— Прости. Я просто… Я ничего не понимаю. И не знаю, кому доверять. Кому верить.

— Нет, знаешь. — Я протягиваю руку и сжимаю его ладонь.

— Никаких прикосновений! — рявкает Катя.

Эйб отпускает мою руку.

— Эй, помнишь то практическое занятие с Мисси Гарвин? — шепчет он.

Я киваю. Конечно, помню. Первый курс. Мисси Гарвин должна была «сесть мне на хвост». И она в буквальном смысле сделала это, не отходя от меня дальше, чем на три шага. Это ужасно бесило меня. Поэтому я кое-что предприняла. Это один из тех моментов, которые никогда не забываются. И который я сейчас собираюсь пережить вновь.

Я разворачиваюсь и налетаю на Катю. Бью локтем ей в ухо, а свободной рукой хватаю за запястье, скручиваю его и заставляю ее бросить нож на землю.

— Прости! — кричу я, когда она начинает стонать.

Катя подпрыгивает и поднимает кулак, чтобы ударить меня, но Эйб перехватывает его, а следом и вторую руку.

Я настраиваю часы.

— Куда отправимся?

— В настоящее, — отвечает Эйб. — Нам нужно покончить с этим.

Я киваю. Мне не хочется проецироваться без плана, но другого выбора нет. Нас теперь двое. Нас снова двое. Мы справимся.

Эйб разворачивает Катю и отталкивает ее, а потом берет меня за руку. Я закрываю часы, и мы снова разрываем пространство и время.

Мы приземляемся в настоящем. Я вскрикиваю и открываю глаза. А потом вскрикиваю вновь. Прямо передо мной стоит Альфа в сшитом на заказ костюме, который, должно быть, стоил ему несколько тысяч долларов. Интересно, откуда у него на это деньги. За его спиной находится Ред в рубашке с закатанными рукавами. У него на руке большая татуировка — старые добрые звезды и полоски на фоне другого флага с тремя голубыми полосами, двумя белыми и красным треугольником у древка, в центре которого белая звезда.

Кроме Альфы и Реда рядом с нами больше никого нет.

В этот момент Эйб хватает меня за руку и кричит:

— Я привел ее! Я сделал, как вы просили! А теперь отпустите мою бабушку.

Альфа смеется.

— Пока рано. Отойди от нее.

Я чувствую, что Эйб сжимает мое запястье, а потом отпускает его.

— Наша предательница вернулась, — говорит Альфа. Его обычно суровое лицо расслаблено и спокойно. Выглядит очень натурально. Как будто он убедил сам себя в том, что я и правда предательница. Может быть, он сумасшедший?

— Я нашла вашу записную книжку, — отвечаю я ему.

— Да? — Голос Альфы спокоен, но я замечаю вспышку паники в его глазах.

— Да. Я знаю правду. Знаю, кто такой КИ. — Я киваю головой в сторону административного корпуса, а потом обращаюсь к Реду: — Знаешь, моим отцом был Дельта. Я одна из вас. Я была рождена с этим. Нет никакого эксперимента. Или ты уже об этом знал?

— Ложь! — гневно выкрикивает Альфа. Но у него трясутся руки. Я замечаю это перед тем, как он убирает их за спину.

— А ты знал, что Альфа получает откаты за каждую проданную миссию?

На секунду — на короткую, но такую важную секунду — Ред теряет контроль, и его брови поднимаются вверх. Это объясняет мне все. Ред ничего не знает.

Я смотрю на Альфу. Я доверяла ему. Думала, что он был на моей стороне. Но он не был. Никогда не был. Он врал мне; врал Эйбу; он врет каждый раз, когда открывает рот.

— Вас упекут за решетку, — говорю я ему. — Жду не дождусь, когда смогу свидетельствовать против вас.

Альфа смеется, но я слышу, что он нервничает, и вижу, как пытается взять себя в руки.

— О, Ирис. Моя дорогая, милая, абсолютно беспомощная маленькая Ирис. Знаешь, почему я так назвал тебя? Ирис — это мифическая богиня радуги. Я видел в тебе потенциал, думал, что ты станешь командиром, возглавишь Стражу времени. — Ред замирает. — Но теперь понимаю, что ты скорее напоминаешь другую Ирис. Нежный и хрупкий цветок, который можно легко раздавить в ладони.