Восьмой страж - [78]

Мой отец не был морским котиком. Он не был героем войны. Он был предателем. Альфа не подставлял его.

Мой отец убил президента.

Я не понимаю. Мой отец — хладнокровный убийца. Я больше ничего не понимаю.

Я вдыхаю боль, отказываясь выдыхать ее обратно. Позволяю ей наполнить меня и сокрушить. Я ложусь на пол. Это ложь. Все, что я знала, было одной большой ложью.

— Вставай, — говорит Еллоу.

Я не обращаю на нее внимание.

— Я сказала, вставай.

— Уходи, Еллоу.

— Я тебе последний раз говорю: вставай! Иначе я сама нагнусь и подниму тебя.

В Пиле мы изучали физические последствия эмоциональных травм. Умом я понимаю, что у меня шок, но ничего не могу с собой поделать. Все классически: оцепенение, головокружение, слабость, тошнота, непонимание. Я не могу осознать свои мысли. Слишком быстро. Они слишком быстро мелькают.

Еллоу наклоняется и, просунув локти мне под мышки, поднимает меня.

— Посмотри мне сейчас в глаза и поклянись, что никогда не станешь снова проецироваться без меня.

О чем она говорит? В голове вновь и вновь проигрывается недавняя сцена. Мой отец не дал полицейскому предотвратить убийство. Тот коп знал о снайпере, а отец заставил его уйти, чтобы Кеннеди точно был застрелен.

— Ирис!

Мой отец изменил историю так, чтобы Кеннеди был убит? Кеннеди целым и невредимым проезжал по Дили, пока не вмешался мой отец?

— Ирис! — Еллоу хватает меня за плечи и трясет.

— Что? — шепчу я.

— Пообещай, что не станешь проецироваться без меня.

Я отталкиваю ее.

— Ты что, издеваешься? Какая теперь разница? Сейчас уже ничего не имеет значения.

— Ничего не имеет значения? — выпучив глаза, произносит Еллоу. — Значит, твой план по раскрытию личности КИ, которого, как мы узнали, зовут Крести Какой-то, больше не важен?

— Ты видела, что там произошло, Еллоу? Мой отец… — Я замолкаю, не в силах закончить предложение.

— Наемный убийца.

Ее слова повисают в воздухе, отказываясь рассеиваться. Так и есть. Мой отец — убийца. Он не нажимал на курок, но это и не важно. До его вмешательства тот полицейский, должно быть, арестовывал Освальда и предотвращал убийство. А мой отец все это изменил.

Я не хочу, чтобы это было правдой. Это не может быть правдой. Мне нужно знать. Я вытаскиваю часы.

— Нам нужно вернуться обратно, — говорю я Еллоу.

— Обратно куда?

— Во время до того, как была проведена эта миссия. До того, как умер мой отец. Мне нужно изучить исторические книги и понять, убили бы президента Кеннеди, если бы не вмешался мой отец.

— Так нельзя, — произносит Еллоу.

— В какой год ты хочешь переместиться? — спрашиваю я, поворачивая головку.

— Ирис, я же сказала, что так нельзя. Разве тебе не объяснили основы процесса Хронометрической аугментации?

Это звучит как-то зловеще.

— Нет.

Еллоу вздыхает.

— Сейчас мы находимся в параллельном будущем. В новом будущем. Вот что происходит, когда мы меняем прошлое. Появляется параллельная вселенная, в которую мы все перемещаемся. Ты не можешь вернуться в старую вселенную, чтобы изучить исторические книги, которые существовали до изменения прошлого, потому что в будущем их больше нет. Есть только новые книги, которые отражают изменения, которые мы сделали.

Ее слова крутятся у меня в голове. Мозг пытается осознать их, но сердце не хочет в это верить.

— Ты хочешь сказать, что я не смогу узнать, что там произошло?

Еллоу медленно выдыхает, будто не зная, стоит ли отвечать на мой вопрос.

— Но ты знаешь, что там произошло.

Я знаю.

Я знаю.

Я знаю.

Я наклоняюсь и опускаю лоб на прохладные металлические перила.

— Он убил Кеннеди. Мой отец убил президента. Это все меняет.

— Да, это так. Но как это связано с твоим желанием разоблачить Альфу?

— Мой отец был плохим человеком! — вскакивая, кричу я. — Я просто не могу в это поверить!

На лестнице раздаются громкие голоса и шаги. Неожиданно перед нами появляются трое мужчин в костюмах с узкими черными галстуками и в очках в роговой оправе. На них будто написано — ФБР. Мы с Еллоу обмениваемся обеспокоенными взглядами. Внезапно мы оказываемся окруженными.

— Кто вы? — спрашивает один из мужчин.

— Как вы сюда попали?

Черт. В каком мы времени? В какой год я спроецировалась?

Еллоу падает на колени и поднимает руки.

— Простите, господа, — довольно убедительно всхлипывает она. — Я просто… просто я фанатка президента… Я должна была увидеть. И притащила с собой подругу.

— Встаньте! — произносит мужчина в центре. — Вас обеих следовало бы арестовать. Вы находитесь на месте преступления.

— Мне так жаль, — причитает Еллоу.

Мужчина слева хватает ее, разворачивает к стене и обыскивает. Тот, что стоял справа, подходит ко мне, и я поднимаю руки. Он также обыскивает меня.

— Чисто, — говорит он.

— Я нашел это, — произносит тот, который держит Еллоу, и передает третьему мужчине записную книжку Альфы. Еллоу с ужасом смотрит на меня.

— Что это? — листая записи, спрашивает он.

— Мои конспекты по экономике, — не моргнув глазом, отвечает Еллоу.

Мужчина поднимает бровь.

— Вот тут написано 17 июня, 1998. HY. 8.5. Что общего это имеет с экономикой, юная мисс?

Еллоу прочищает горло.

— Это факультатив по урокам шитья. Мы берем за основу тренды прошлых лет и пытаемся предсказать, какой будет мода будущего. HY — означает Хиро Ю. Это японский дизайнер, который создает самую авангардную на данный момент одежду. Я собираюсь взять за основу его разработки. 8.5 — это диаметр необходимой шпульки. Это просто краткая запись.