Восьмой страж (ЛП) - [66]

Я качаю головой.

— Почему я должна верить, что твой отец с самого начала не был вовлечен в этот план? Он ведь тоже знал моего папу.

— Я не в курсе, что он знал. — Еллоу садится на скамейку и опускает голову на ладони. — Я не знаю. Может, ты и права. Может, мой отец обо всем знал. Я не знаю, кому теперь доверять. Вот почему я не могу вернуться. Поэтому я остаюсь, и ты сейчас вырежешь этот чертов маячок из моей руки. Это будет мое послание. Маячок будет деактивирован, и они поймут, что я больше не марионетка. Это напугает их.

— Или они решат, что я убила тебя, и только убедятся в правильности своих действий.

Еллоу снова вытягивает руку.

— Вырежи. Быстрее. Или я сделаю это сама.

— Еллоу…

— Давай, Ирис!

— Тебе будет нужна медицинская помощь. Как ты ее получишь, если Стража времени и так уже отслеживает всех девочек-подростков с травмами руки за последние сколько-то лет? Тебя поймают.

Еллоу не отвечает и только прикусывает нижнюю губу, поэтому я не знаю, что она думает по этому поводу.

— Мы вернемся во время, когда еще не было записей, — говорит она. — Нас не поймают, если мы спроецируемся на много лет назад.

— Но тогда ты можешь умереть от потери крови.

— Одна тысяча восемьсот двенадцатый год, — говорит Еллоу. — Сегодняшняя дата в одна тысяча восемьсот двенадцатом году. Настрой часы.

— Еллоу, это нелепо. Я не собираюсь…

Раздается хлопок!

Мы с Еллоу вскрикиваем и оборачиваемся. В нескольких шагах от нас, возле входа в больницу стоит Орэндж. Увидев нас, он прищуривается.

— Еллоу, — кричит он. — Что, черт возьми, ты делаешь?

Еллоу смотрит на меня с паникой в глазах.

— Давай, сделай это!

Я нащупываю пальцами часы и поворачиваю головку на необходимое число оборотов, молясь о том, чтобы не ошибиться.

Еллоу захлопывает кулон и с хлопком исчезает из виду.

— Нет! — вопит Орэндж, а потом смотрит прямо на меня. — Не смей.

— Не верь всему, что тебе говорят. — С этими словами я проецируюсь в одна тысяча восемьсот двенадцатый год.

Глава 21

Я приземляюсь на пустующий участок земли, на котором однажды построят Массачусетскую центральную больницу.

— Шестьдесят секунд, — вскрикивает стоящая рядом со мной Еллоу. – Это все, что у нас есть. Сейчас уже пятьдесят секунд. Вырезай, и мы снова спроецируемся!

— Это безумие, Еллоу, куда ты собираешься проецироваться?

— Сорок пять секунд!

Я выхватываю у нее скальпель.

— Черт с тобой! Давай свою руку и сжимай зубы!

Еллоу упирается ботинками в землю и отворачивает голову.

— Давай.

Я делаю глубокий вдох и вонзаю кончик скальпеля ей в руку. Она судорожно вздыхает, но молчит. Но когда я погружаю его глубже, Еллоу кричит. Ее вопль эхом разносится по всему Бостону. Я делаю ей больно. Я вздрагиваю, но… вот он! Лезвием вытаскиваю из разреза маленький зеленый чип. Рана выглядит гораздо аккуратнее и чище, чем та, что я сделала сама себе. Подходящий медицинский инструмент был бы сейчас совсем не лишним.

— Пять секунд, — тяжело дыша, ошеломленно произносит Еллоу.

— Готово!

Я хватаю ее часы и делаю пол оборота назад. Мои руки испачканы кровью, а ногти стучат по циферблату. Вытираю ладони о платье пожилой леди и настраиваю свои часы.

— Вот и все. Мы проецируемся в одна тысяча семьсот восемьдесят второй год. Прости.

Теперь нас окружает еще меньше зданий, чем до этого. Одна тысяча семьсот восемьдесят второй год. Пытаюсь вспомнить уроки истории. Сейчас все еще идет революция? Черт, неужели мы попали в самое пекло беспорядков? Мне следовало быть внимательнее и осторожнее.

Однако вокруг никого нет. Судя по положению солнца, сейчас очень раннее утро. Позади меня ворчит Еллоу. Она сняла свитер и обвязала его вокруг руки как жгут, но кровь все равно капает на футболку и серую бархатную юбку.

— Очень больно, — задыхаясь, произносит она.

Мне хочется сказать, что в этом лишь ее вина, но я молчу.

— Пошли. – Хватаю ее за плечо и веду через пустующий участок земли в сторону старого здания Капитолия. Нам нужно найти людей.

Еллоу спотыкается и падает на колено. Я поднимаю ее и неожиданно замечаю вдалеке парня, который сидит на лошади, запряженной в повозку. Ему не больше двенадцати — тринадцати лет.

— Помоги! – кричу я ему. – Помоги, пожалуйста!

Мальчик поворачивает голову и, увидев нас, направляет повозку в нашу сторону.

— Держись, Еллоу, он едет. – Она снова спотыкается, но я хватаю ее под локоть и поднимаю.

Чем ближе подъезжает мальчик, тем более удивленным становится его лицо. И это можно понять. На мне измазанный кровью балахон пожилой женщины, а на Еллоу мини — юбка. Одежда явно не в колониальном стиле. А потом он опускает взгляд на руку Еллоу, и у него округляются глаза. Наша одежда моментально отходит на второй план.

— Нам нужен доктор, — говорю я ему.

— Кто вы? – с ужасом в голосе спрашивает он.

— А это имеет значение? – рявкаю я, помогая Еллоу залезть в повозку, а потом запрыгиваю сама. – Пожалуйста, отвези нас к доктору.

Мальчик оглядывается на нас, а потом хватает поводья, и лошадь начинает двигаться в сторону порта.

Еллоу сидит, согнувшись, и баюкает свою руку.

— Как ты? – спрашиваю я.

— Больно, — шепчет она. Должна сказать, Еллоу выглядит лучше и увереннее, чем я тогда. Понятное дело, ведь из ее руки я вырезала маячок аккуратнее, чем из своей. Я была более осторожной. И не задела ни одной артерии в процессе.