Восьмой принцип женщины-бренда. Книга для умных, красивых женщин и смелых мужчин. Честные истории от ведущего метч-мейкера страны - [29]

Ирка никак не могла понять, как же ей реагировать на мать Вила — эта худощавая ухоженная женщина то вызывала у Ирки неподдельный восторг своей непосредственностью и живостью, то откровенно раздражала и пугала наигранностью, которую, как казалось девушке, она периодически улавливала в ее поведении. Сестра Вила была приглушенной копией матери: такая же улыбчивая, только не такая шумная и менее непосредственная. Жена брата Вила в основном улыбалась и во всем соглашалась со своей свекровью.

Начались обсуждения, как же Ирке приехать к Вилу в гости в Америку. Мать Вила считала это вселенской несправедливостью, что ее сын так скучает и страдает по Ирке, а она никак не может приехать. Заговорили о визе невесты, но тут немногословный отец Вила дипломатично увел разговор в другую сторону.

Вернувшись домой после почти двухнедельных каникул с семьей Вила по Западной Украине, Польше и Киеву, Ирка все никак не могла понять, понравилась ли она его семье и понравилась ли ей его семья. Вил все так же часто ей звонил и писал, но теперь практически при каждом разговоре передавал приветы от своей многочисленной семьи. Ирка собралась встретиться со своим поклонником-стоматологом в Киеве.

Но тут Вил заявил, что хочет приехать познакомиться с семьей Иры.

Ирка с трудом скрывала свой стыд, показывая Вилу университет, в котором она училась и работала, а также двухкомнатную квартиру в спальном районе, в которой она жила с родителями. Вил заявляет Ире, что его родители согласны, чтобы он пригласил ее в США по визе невесты. Ирка соглашается. Ее почему-то не расстраивает отсутствие формального предложения руки и сердца с кольцом и цветами. Ей даже нравится, что все складывается достаточно ровно.

Ирка отменяет встречу со стоматологом в Киеве, понимая, что этот план «Б» она, скорее всего, уже потеряла.

Начинается сумбурный сбор документов и ожидание вызова в посольство. Родители Ирки рыдают от счастья и в предвкушении неизбежного расставания: с одной стороны, им очень понравился Вил, с другой стороны, Ирка — их единственная дочь.

Ирке открывают визу. Когда она получила паспорт с долгожданной визой, ей на несколько секунд показалось, что она, как бегун-марафонец, потная и уставшая, пересекла финишную черту. Но в памяти отчетливо всплывало «британское фиаско», поэтому Ирка до конца не позволяла себе расслабиться и обрадоваться. Виза у нее была, а вот предложения руки и сердца не было.

Но опасения девушки на этот раз были напрасными. Все многочисленное семейство Вила встретило ее достаточно радушно. Особенно она понравилась родственникам матери Вила, которым казалось безумно романтичным, что Вил влюбился в девушку из Восточной Европы — родины его прабабушки.

Вил знакомит Ирку со своими многочисленными друзьями, и все они смотрят на нее, как на экзотическую аквариумную рыбку, задают много дурацких вопросов об Украине и ее жизни там. Спустя месяц пребывания в Америке на большом семейном собрании объявляют о помолвке Иры и Вила. Парень под оханье и аханье многочисленных кузин, теть, сестер и матери опускается на одно колено и вручает Ирке кольцо. Растерявшись, Ирка протягивает парню правую руку, и вся женская половина семейства заходится в еще более чувственных воздыханиях. Ирка звонит родителям и сообщает о помолвке, а еще удаляет свои аккаунты на различных сайтах знакомств, блокируя сообщения стоматолога, который, несмотря на ее отказ, снова предлагает встретиться.

Начинается планирование свадьбы. Одна из сестер Вила с ребенком на руках раскладывает перед Иркой многочисленные свадебные каталоги, пока ее будущая свекровь, жена брата Вила и вторая сестра вместе с организатором свадеб составляют списки гостей. Родители Ирки подались на визы, и она подумывала пригласить Маринку, которая все еще нелегально находится в Америке, но потом решает, что ее присутствие будет напоминать ей о Сереже и в принципе может смутить ее будущую новую семью. Вдруг Маринка общается с Сережей? Вдруг она расскажет про него семье Вила? Так рисковать Ирка не хотела.

Сумбурные свадебные приготовления сменяются суетливой встречей многочисленных родственников Вила, слетающихся со всего континента, и долгожданным приездом родителей Ирки, которым все-таки дали визы. Все складывается, казалось бы, самым лучшим образом.

Свадебные приготовления, знакомство новых американских родственников с русскоязычными родителями Ирки практически не оставляют девушке времени на общение с ее женихом. Ирка никак не может до конца поверить, что Вил — это ее будущий муж.

За три дня до свадьбы Ирка вдруг осознает, что свадьба означает первую брачную ночь. Ту самую, которая должна быть у нее действительно первой. Ирка задумывалась об этом с момента официального объявления их помолвки с Вилом, но упрямо отрицала эту проблему. Вероятно, она до конца так и не была уверена, что свадьба все-таки состоится. Затем был гнев на француза, который так нагло воспользовался ею в Париже, он сменялся приступом гнева на британца, который не рискнул пойти против желания родителей. Ведь все могло сложиться еще в Лондоне. Ведь в Лондоне девушке не пришлось бы ломать голову над брачной ночью, которая должна быть у нее первой. Потом в памяти всплыл Сережа. Ирка гнала от себя воспоминания об их летнем, почти курортном, романе, так как он почему-то представал перед ней исключительно в положительных, теплых, романтичных красках. Сейчас ей казалась романтичной и крошечная комнатка в хостеле, в которой они ночевали по пути в Нью-Йорк, и номер, который они делили в Вирджинии Бич, и даже диван в квартире, которую они делили с четырьмя парнями. Головой Ирка понимала, что приняла тогда правильное решение. Она не могла представить себя бедной официанткой в Нью-Йорке — нелегальной иммигранткой с минимальными шансами на хорошее будущее. Понимала она, что и Сережа ни разу ей не написал с момента их расставания в аэропорту. Да, она не сказала ему, что возвращается в Украину, но ведь он мог хотя бы попробовать ее отговорить или же написать ей позже, попытаться поддерживать связь, но он этого не сделал. Сейчас Ирке казалось, что если бы он действительно попытался ее отговорить, то она бы осталась. Он же мог ей позвонить и предложить снова приехать в США. Но нет! Он просто пропал со всех ее радаров.