Воскрешение Малороссии - [2]

Слово «малоросс» или «малороссиянин» более древнее, чем «украинец». Малороссами называли себя Гоголь и Шевченко, Паустовский и Нарбут, Костомаров и Максимович. В нем нет ничего унизительного. Мал, да удал! Все зависит от самооценки. Человек, который не любит себя, рано или поздно будет считать уничижительным любое определение — назови его хоть «великоамериканцем».

В украинцах такие ущербные личности видят, прежде всего, людей с окраины, забывая, что окраина — синоним пограничья, а пограничник — высокое предназначение, выпадающее только настоящим героям!

Но так как малоросс и украинец — это одно и то же, то любые нападки на малороссов следует считать проявлением пещерной украинофобии. Убивая в себе малоросса, такой человек убивает украинца.

Эта книга — дань памяти Малороссии — удивительной забытой стране.

Глава 1. Конец евроинтеграции Богдана Хмельницкого

У каждой страны есть начало. Малороссия зародилась триста шестьдесят лет назад под Берестечком — в июле 1651 года на болотистом поле самого кровопролитного и загадочного сражения Хмельниччины. Это была «битва народов» середины XVII столетия. На стороне казаков сражались крымские татары, пятитысячный отряд янычар, который прислал турецкий султан, московские стрельцы и донские казаки.

Официально Россия вступит в войну с Польшей только через три года, когда Украина присягнет на подданство московскому царю, но добровольцы из Московской Руси шли под Берестечко сами, никого не спрашивая.

Значительная часть оружия армии Богдана Хмельницкого тоже была изготовлена в Москве. Археологические раскопки на месте битвы выявили огромное количество ружейных стволов московской работы. Как известно, сами запорожцы огнестрельное оружие не изготавливали. Обычно они покупали импортные стволы и приделывали к ним приклад и ложе. Так получались знаменитые казацкие самопалы, вызывавшие ужас у польской кавалерии. Как писал в книге «Битва під Берестечком» (Львов, 1993) самый авторитетный исследователь этого сражения Игорь Свешников, «багато знайдених на переправі під Берестечком рушничних стволів і цілих рушниць є виробами майстрів Московської збройної палати. До найбільш характерних їх ознак належать потовщення кінців стволів, інкрустація стволів латунними кільцями та дуже видовжені губи курків».

Получается, что казаки Хмельницкого убивали крылатых гусар своего короля Дна Казимира из стволов, присланных «братским российским народом» в лице бородатого царя Алексея Михайловича — к слову, совсем недавно обросшего бородой, так как в год сражения ему едва исполнилось двадцать два года.

Армия Речи Посполитой представляла собой не менее, если не более многонациональное воинство. Шляхетское ополчение (так называемое «посполитое рушение») состояло из ПОЛЯКОВ и... русских православных и греко-католических шляхтичей различных воеводств. Рядом с чисто польскими отрядами из-под Варшавы и Кракова в одном ряду стояли хоругви с Волыни, из-под Бреста и из «воеводства Русского» — то есть, окрестностей Львова.

Большинство русских шляхтичей, отдававших воинский долг Речи Посполитой, еще оставались православными по вере. Но в Яне Казимире они видели своего законного монарха, гаранта их сословных прав, а в Хмельницком — опасного бунтовщика, вождя мятежных холопов и прислужника нехристей-татар.

Другие известные участники битвы, например. Князь Богуслав Радзивилл и литовский подканцлер Сапега, естественно, были литовцами. Литва тоже входила в состав Речи Посполитой. Поэтому ее воины вынуждены были гасить пламя Хмельниччины, чтобы оно не перекинулось еще и на литовские воеводства, а также на Белую Русь, являвшуюся составной частью Великого Княжества Литовского. Как раз в то время, когда Богуслав Радзивилл сражался во главе своего личного, вымуштрованного на немецкий манер полка под Берестечком, его старший брат великий литовский гетман Януш Радзивилл двигался во главе литовской армии на Киев. Да и под самим именем «литвины» выступали в те времена не только этнические литовцы, но и предки нынешних белорусов.

«27 мая король производил общий смотр всего состоящего на жаловании войска, как старой, так и новой вербовки, — писал в своем дневнике участник и летописец похода Станислав Освенцим. — Чтобы избежать беспорядка от смешения конницы и пехоты, а также потому, что трудно осмотреть все войско в один день, его разделили на три части: польскую конницу, конницу и пехоту иностранную и польскую пехоту. В первый день произведен был смотр польской конницы... Она построилась в поле, и король долго ее осматривал, объезжая все полки и хоругви. При этом писарь польный коронный Сигизмунд Пржиемский записывал каждую хоругвь и получал от ее ротмистра и поручика регистр входивших в ее состав солдат. Все мы пересчитывали при этом количество людей и лошадей в каждой хоругви».

Перед самым выступлением в поход 3 июня в том же лагере под Сокалем на Западном Буге был произведен смотр иностранной конницы и пехоты — по словам Освенцима, «таким же образом, как и первой части». Среди наемников больше всех было немцев — ветеранов закончившейся за три года до Берестечка Тридцатилетней войны.