Восковые фигуры - [44]
— Никогда! Этого не будет никогда!
Никто так и не понял, что имелось в виду. Когда Пискунова попытались задержать, утихомирить, он оказал отчаянное сопротивление: трещали столики, печально звенела, разбиваясь, общепитовская посуда.
Кто-то куда-то позвонил, и вот уже появились двое дюжих, обмотали рукавами, спеленали, как младенца, и отнесли в машину с красным крестом…
Вернулся, как в свой дом родной. Вася встретил с распростертыми объятиями, сказав, что искренне рад возвращению своего любимого пациента и что все это время он сильно скучал. Присел на кровать и стал с удовольствием почесываться историей болезни.
— А я, знаете, уж стал беспокоиться, все нет и нет. Уж не случилось ли чего-нибудь, думаю? — Приблизил лицо с выражением страстного нетерпенья. — Ну как, вызывал? Чем кончилось?
— Нет пока. Жду, не сплю, какая-то чертовщина в голову лезет. — Михаил был тронут приемом. — Спасибо, доктор, могу ли откровенно?
Тот в молчаливом порыве ухватился за больного обеими руками и крепко сжал, изображая живейшее внимание.
— Все время такое чувство, будто я не человек, а некое вещество, жидкость, и принимаю форму любого сосуда, куда меня нальют, — делился Пискунов. — Доктор, это ужасно, отвратительно. Стараюсь бороться… А вчера привиделось, будто принял форму…
— Да-да, продолжайте! Форму…
— Детского горшка, и далеко не пустого… Меня могли запросто в туалет вылить…
Вася раскачивался в беззвучном добродушном смехе. Навязчивая идея, но какая милая! Вскочил и прошелся вокруг кровати взад и вперед, видимо, что-то напевая мысленно, а сам подыгрывал себе на гармошке в виде истории болезни. Остановился и рассмеялся, переводя дыхание.
— Ах, я вам должен сделать преогромный ком-плимаж! Вы просто находка для нас. Можно писать учебник по отечественной психиатрии. Я вас познакомлю с профессором, обязательно познакомлю. Вы понравитесь друг другу. И не берите в голову, все в наших руках. А помните анекдот? — перебил сам себя. — Сумасшедший вообразил себя зерном и все боялся, что его курица склюет. Вылечили, спрашивают: ну теперь-то вы знаете, что вы не зерно? Я — да, а курица-то не знает! — Психиатр переломился в смехе, шлепал себя по коленкам, вытирал слезы простынкой. Потом принял серьезный и даже строгий вид. — А теперь попробуйте вообразить курицей себя. Что от вас требуется?
— А что требуется? — не понял Пискунов, сбитый с толку.
— Тоже знать! — важно пояснил лечащий врач.
В палату просунулась чья-то любопытная голова, Вася резко, едва не прищемив нос, дверь захлопнул и запер на ключ. Черты лица обернулись неподвижной маской, а в глазах засверкали искры.
— А теперь продолжим лечение. Проведем сеанс гипнотерапии, — объявил психиатр, — Лечь, вытянуться, сбросить напряжение. Все ваше тело отдыхает, разливается приятная теплота, руки и ноги все больше тяжелеют, становятся как бы свинцовыми, хочется спать… Мысли покидают голову, все мышцы расслаблены… Смотреть на меня, только на меня! — Психиатр буравил гипнотическим взглядом и притом делал легкие пассы историей болезни. — Веки тяжелеют, закрываются… спите, вы спите… — Пискунов, как все нервные люди, с трудом поддавался гипнозу, а на этот раз без обычного сопротивления, с какой-то даже легкой радостью подчинялся командам. И незаметно погрузился в сон. Слова теперь доносились как бы издалека и, минуя сознание, уходили глубже, глубже, били, били в одну и ту же мишень, создавая установку на излечение. А психиатр все бубнил монотонно: — Преступник совершил тяжкое злодеяние и пытается скрыться, но местные правоохранительные органы не дремлют… Дьявольская интрига, засада, погоня… Кто кого? Товарищ Индюков имени ЗоЩенко выражает сдержанное недоумение, почему нет положительных сигналов. Между тем как юбилей города Бреховска…
От сеанса к сеансу психиатр внимательно следил за реакцией пациента. Задавал вопросики. И наконец, когда курс был закончен и результат превзошел самые смелые ожидания, Вася с довольным видом записал что-то в историю болезни. На лице у него появилось выражение, сходное с тем, какое бывает у собаки, долго искавшей блоху зубами и наконец уничтожившей таки коварную тварь.
А Пискунов с легким удивлением вдруг обнаружил: в нем сдвинулось что-то. В голове гуляет весенний ветер и на все наплевать. И чего это он так все усложнял до сих пор, мучился, страдал? Шекспировские страсти на пустом месте! Покушаются на его творческую индивидуальность! Как будто сам он не пишет очерки методом «шиворот-навыворот»! Люди сами себе создают проблемы там, где их нет.
А как же так и недописанный роман «Забытая кровь», запертый в ящике письменного стола в ожидании лучших времен? А что же прелестная Уилла, при одной мысли о которой он трепетал, как лист? Да Бог с ней, с Уиллой. У него есть Валентина, своя, близкая и понятная, она любит его простой земной любовью, чего же еще желать?
К больничному корпусу примыкала тесная площадка без единой травинки, вытоптанная толпами безвестных пешеходов; они бродили из угла в угол по сложным кривым с вечным неодолимым упорством. Лишь изредка нарушалась монотонность этого броуновского движения — когда в атмосферу благостной умиротворенности благодаря обильным вливаниям из шприцев врывался вдруг отчаянный визг и хохот: какая-нибудь экстравагантная дамочка, еще вчера вынутая из петли, вылетала, как пуля, нагишом во двор, преследуемая санитарами. Психи веселились. Все включались в увлекательную охоту за беглянкой, пока, схваченная за руки и ноги, нарушительница не водворялась обратно в палату.
«Каждый день по всему миру тысячи совершенно здоровых мужчин и женщин кончают жизнь самоубийством… А имплантированные в них байфоны, так умело считывающие и регулирующие все показатели организма, ничего не могут с этим поделать».
«Сначала исчезли пчёлы» — антиутопия, погружающая читателя в, по мнению автора, весьма вероятное недалёкое будущее нашего мира, увязшего в экологическом и, как следствие, продовольственном кризисе. В будущее, где транснациональные корпорации открыто слились с национальными правительствами, а голод стал лучшим регулятором поведенческих моделей, а значит и всей человеческой жизни. Почти всё население сосредоточено в мегаполисах, покинув один из которых, герои открывают для себя совершенно новый мир, живущий по своим, зачастую гораздо более справедливым правилам, чем современное цивилизованное общество. 18+.
Три сестры на изолированном острове. Их отец Кинг огородил колючей проволокой для них и жены территорию, расставил буйки, дав четкий сигнал: «Не входить». Здесь женщины защищены от хаоса и насилия, идущего от мужчин с большой земли. Здесь женщины должны лечиться водой, чтобы обезопасить себя от токсинов разлагающегося мира. Когда Кинг внезапно исчезает, на остров прибывают двое мужчин и мальчик. Выстоят ли женщины против них?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Меня зовут Рейна. Таких, как я, называют призраками. Я существую вне системы». Рейна и ее мать вынуждены скрываться от правительства: обладателям плохих генов не место среди идеальных граждан страны. Единственный шанс выжить – оставаться невидимыми там, где за тобой следят тысячи глаз. Столкнувшись на улице с юным Ларком, девушка понимает, что не хочет больше прятаться. Нарушив главное правило выживания и открыв свой секрет другому, Рейна обречена на гибель. И лишь на пороге смерти ей удается узнать невероятное: она совсем не та, кем считала себя.
Мы очень рады поделиться этой новой историей об Эше Локвуде. Прочитайте, чтобы узнать больше о том, какова жизнь в компаньонских домах на самом деле и что чувствовал Эш, когда впервые встретил Вайолет… Перевод группы https://vk.com/club141098651.
Первая из четырех книг о ромбе Вардена — системе из четырех планет — абсолютной тюрьме во вселенной.В главное Командование Вооруженных Сил — самое сердце Конфедерации проник инопланетный робо-шпион. Аналитики Службы Безопасности не сомневаются, что чужаки вербуют агентов на четырех планетах Ромба Вардена. Расследование поручено лучшему агенту Конфедерации.Впереди четыре планеты, где могут скрываться инопланетяне — Лилит, Цербер, Харон и Медуза.
Один из самых сильных романов Джеймса Болларда, заслужившего репутацию тонкого стилиста и психолога. Герой, запертый в собственном доме, обнаруживает множество своих фантомов, с небольшой задержкой совершающих все его действия.
Небольшая группа историков и ученых, умеющих пользоваться машиной времени, наблюдает за прошлым нашей планеты.Человечество на грани гибели. После целого века войн, чумы, засухи, наводнений и голода население сократилось до одного миллиона. Ученые пытаются возродить Землю, воздействуя на ход событий в прошлом. Но имеют ли они на это право?
Майлз Форкосиган — сын высокопоставленного сановника при дворе императора планеты Барраяр — один из самых известных героев американской фантастики 80 — 90-х годов. Его приключениями зачитываются миллионы читателей во всем мире. Роман, получивший премию`Хьюго`, `Игра форов` — настоящий подарок любителям фантастики.